Наказанный развратник - [25]

— Прямо так и пойду.

Обезболивающее помогало плохо, но все же помогало, и он вполне успешно доковылял до лифта, собирая по пути сочувственные взгляды и реплики. К счастью, кругом царила обычная вечерняя суета, предшествующая спектаклю, сердитый голос помрежа в динамиках требовал нитку с иголкой, швабру, детский хор и ящик шампанского, и на Сашу не особо обращали внимание.

Сундуков обнаружился в буфете. Он сидел в углу за столиком вместе с Верой, которая ему что-то втолковывала, и рассеянно кивал, явно не слушая, что ему говорят. Сашу заметили, замахали руками, заохали, усадили поудобнее, пристроили костыли в углу и засыпали вопросами.

— Ну что я могу тебе сказать… Очень жаль, — Сундуков неуклюже похлопал его по плечу.

Возможно, он совершенно искренне сожалел. Даже наверняка. Не любил он ничего непредвиденного, а уж выбывание из строя одного из главных исполнителей его точно не могло обрадовать.

— Придумаем что-нибудь, — пообещал Сундуков.

Саша поднял на него глаза.

— А… что? Я вот тоже подумал, может быть, мне…

— Роман нас выручит. Прямо сегодня с ним поговорю. Если сразу начнет репетировать, то вполне должны уложиться. Правда, у него там свое расписание, не знаю, как он туда Лепорелло пристроит. Но на премьерный спектакль хотелось бы кого-нибудь такого… чтобы ух! — Сундуков оборвал себя и посмотрел на Сашу. — Расстроился? Да ладно тебе… Ты же с самого начала не хотел у нас петь.

— Я хотел.

— А почему отказывался?

Саша опустил голову. Вот уж воистину — бойтесь своих желаний, они могут исполниться. Он отказывался от этой роли — и вот она сама от него ускользнула, когда, казалось, была уже в его руках. Он считал себя недостойным ее, а теперь сокрушается, что она достанется другому.

— Я в Вене прослушивалась на Елизавету в «Доне Карлосе», — вдруг сказала Вера. — Ну, когда в самый первый раз там выступала. Должна была петь Елизавету, а вместо этого стояла в хоре и пела Голос с небес. Три строчки. Жутко обидно было. Мы все через это проходим, Саш. Через это и многое другое.

Саша кивнул. Вера хотела сказать что-то еще, но вдруг прищурилась поверх их голов и замахала рукой.

— Вася! Мы здесь, идите сюда. Идите-идите.

Надо было уходить, но Саша неудачно пошевелил больной ногой и замешкался, выжидая, пока утихнет боль. Вася придвинула стул к их столику и уселась рядом.

— Вера Георгиевна, а вы видели, я вам там макет книжки отправила?

— Видела, Васенька. А вы сами-то его видели?

Вася растерянно заморгала и явственно напряглась, почуяв неладное.

— Да, конечно, я ведь… Если у вас есть какие-то замечания…

— У меня есть замечания. Вы откройте файл, я вам покажу. У вас ведь все с собой? Ну вот, открывайте.

Вася, насупившись, потыкала в кнопки, уставилась на экран ноутбука, округлила глаза и беззвучно ахнула.

— Вот это вы называете макетом моей книги?

Вася перевела взгляд на Веру. Это был взгляд человека, приговоренного к казни.

— Я не знаю, — пролепетала она в ужасе. — Как это вообще… Это не я! Это какая-то… какое-то недоразумение!

— Что там такое? — Сундуков заинтересованно вытянул шею.

— Там обложка моей книги, — холодно сказала Вера. — Вы можете посмотреть, это довольно любопытно.

Сундуков и Саша чуть не стукнулись лбами перед ноутбуком. С обложкой и впрямь вышло не очень: прямо под заголовком «Вера Лебединская. Сопрано без обмана» красовалась радостная Ванина физиономия. Фотография запечатлела его в расцвете молодости и красоты, от нее словно исходило сияние, и трудно было не улыбнуться в ответ на эту улыбку. Но никто не улыбнулся.

— Я не понял, — осторожно сказал Сундуков. — А почему фото Вани, если книжку написала Вера?

— Я тоже не поняла. А вы, Васенька, понимаете что-нибудь?

— Это не я, — тупо повторила Вася. — Я не знаю… Я проверяла, когда мне прислали… Все нормально было. Там была та обложка, которую мы с вами утвердили. Это… я не знаю, как это получилось.

— Зато я знаю, — припечатала Вера. — Просто кое-кто слишком много думает о Ване.

— Нет, — еле слышно выдохнула Вася. — При чем тут… То есть… Это ведь не я верстала. Я даже не умею. Это кто-то ошибся просто. Я разберусь… Мы все исправим.

— Ее ведь еще в печать не отправили, книжку-то эту? — спросил Сундуков, которому явно было жалко Васю.

— Нет.

— Ну и все тогда. Исправите, только и всего. Хорошо, что заметили.

— Да, очень хорошо, — сказала Вера. — И чистейшая случайность. Мы ведь уже все утвердили, я и смотреть не собиралась, что там такое мне прислали, зачем? Нечаянно открыла. А если б не открыла, вышла бы вот такая чудесная книжка.

Сундуков снова посмотрел на экран и засмеялся.

— Сопрано без обмана, значит… Надо Ване показать. Вот он обрадуется, что его произвели в сопраны!

Саша никогда не считал себя проницательным, но в эту минуту был уверен, что прочитал в глазах Веры невысказанную фразу: «На себя посмотри… Антиной!» Но Вера лишь вздохнула и спросила:

— Кстати, а куда Ваня пропал?

— Да уехал вроде.

— Не попрощавшись? Случилось у него что?

— Да вроде нет.

— Странно. Он меня должен был подвезти. Он вообще какой-то странный в последнее время, вам не кажется? Нет?

— Да вроде такой же, как всегда, — сказал Сундуков неодобрительно. — Солидный ведь уже человек, а в голове ветер. А далеко тебе ехать? Давай я подвезу.