Что меня немного удивило, так это трава, вырастающая прямо на полу после каждого шага ее босых ног и тут же истлевающая, разлетаясь невесомой пылью.
Женщина остановилась в нескольких шагах от синеглазого ичто-то ему сказала. Пепел пожирал слова, и мне оставалось лишь наблюдать, как они беззвучно шевелят губами, что-то доказывая друг- другу. Это длилось почти минуту, но вдруг оба посмотрели на уже распахнувшиеся настежь створки.
Красавица повернулась ичто-то беззвучно промолвив, махнула рукой. Лицо мужчины осунулось, на нем отразилась неуверенность, но он не посмел ослушаться, и в последний раз посмотрев на собеседницу, бросился бежать по освещенной дорожке.
Следом за ним понесся настоящий шторм из кружащего в зале пепла.
Я не успел отступить у него с дороги, и взволнованный человек пробежал прямо сквозь меня. Никаких ощущений. Задумчиво подняв руку на уровень глаз, я судорожно сглотнул и осмотрел себя. Так и есть. Я присутствую на этом празднике жизни в виде фигуры сплетенной с неугомонного пепла. Даже револьвер в руке и тот из пепла.
Вот потеха-то.
Внезапно в залечто-то изменилось. Пепел закружился яростнее, из-за него видимость еще больше ухудшилась, но я отлично рассмотрел вошедшего в зал.
Огромное, в три человеческих роста существо, с темной бугристой кожей, уродливой мордой с десятком мелких темных глазок и зубастой пастью, а так же витыми рогами — такую тварь тяжело было не рассмотреть. Чудовище передвигалось на двух ногах похожих на куриные лапы и заканчивающихся тремя когтистыми пальцами. Невероятно длинные шестипалые лапы едва не касались пола, а из одежды на монстре была лишь вычурная набедренная повязка.
Кем бы не было это существо, мне на мгновение меня охватил необъяснимый страх, но я вовремя вспомнил, что могу в любой момент проснуться, и лишь хмыкнул, по необъяснимой причине желая досмотреть сон до конца.
Женщина окинула чудовище презрительным взглядом ичто-то сказала. То в ответ так же беззвучно рассмеялось и попробовало просто отбросить хрупкую фигурку красавицы взмахом гигантской лапищи. И ничего — смертоносный удар замер в добром метре от цели. Длинноухая лишь еще раз улыбнулась и махнула рукой в сторону створок, приказывая твари убираться. Держалась она уверенно, но я заметил, как по ее призрачному лбу стекает капля пота.
Тварь в ответ на всю ширь раскрыла пасть и безумным тараном бросилась на преступившую ей путь женщину. Рука сама собой дернулась, я вскинул револьвер и нажал на спусковой крючок. В воздухе просвистело несколько серых точек, они прошили голову чудовища насквозь, но это не возымело должного эффекта. Пули прошли через его тело, словно через некачественную голограмму — на мгновение потревожили структуру, да и только.
Я скрипнул зубами, но тут же взял себя в руки. Все это лишь иллюзия, просто сон, мне никак не повлиять на его исход. Я не могу вмешаться.
Собственно, моя помощь остроухой и не требовалась — монстр опять натолкнулся на невидимую стену и отскочил назад, беззвучно рыча.
Тут уже и я презрительно улыбнулся. Что это за чудовище, что не может женщину победить?..
Рогатый вдруг встрепенулся и повернул голову в мою сторону. В меня впился взгляд десятка мелких темных глаз. Оскалившись, чудовище бросилось ко мне, кажется, совсем забыв об остроухой. Я вздрогнул, вскидывая револьвер, но было слишком поздно — лапа твари ударила, и шесть когтей впились мне в грудь.
Тело пронзило невероятной болью, и я беззвучно завопил.
Кровь вновь закипела у меня в жилах, а пепел закрутился вокруг, словно сплетая невесомый саван. Я совсем забыл, что все это было сном и начал корчится от боли. Видение исполинского храма стерлось, исчезая в уже знакомой тьме, но жуткий страх и боль никуда не ушли. Меня захлестнул океан отчаяния, сминая все надежды на выживание…
А потом все резко прекратилось. Меня словно вытолкнуло из-под воды — невыносимое давление со всех сторон схлынуло, по телу пронеслась до боли знакомая волна пробирающей до костей прохлады, а во рту появился легкий привкус олова. Я снова владел собственным телом, но особой радости это мне не принесло — бок, плечо и царапина на спине сразу же невыносимо заныли, заставив тихонько взвыть от боли. По глазам резанул яркий свет, заставив инстинктивно зажмуриться.
Уже собираясь громко ругнуться, я с удивлением почувствовал, что падаю.
Не успев толком ничего понять, сжимая в ладони револьвер и преисполняясь уверенности, что кто-то должен за все это ответить, я грохнулся на пол.
Это было больно, правда, больно.
— Ааа… — простонал я, чувствуя как с неприятным хрустом ломается и без того поврежденный нос.
В голове загудел рой разъяренных ос, к уже рассеивающемуся привкусу олова во рту добавился вкус собственной крови. Я физически ощущал, как хлещет кровь из раны в плече и сломанного носа, как открывается, уже успевшая срастись рана на боку и как воют поврежденные ребра.
Пожалуй, в моем личном рейтинге дерьмовых дней сегодняшнее утро уже может занять почетное третье место. С другой же стороны, у меня странное предчувствие, что сегодняшний день будет очень долгим и имеет все шансы выйти на первую позицию рейтинга…
