Надлом - [62]

человека.

Я осторожно поднимаюсь, пока не оказываюсь в вертикальном положении, и опираюсь на

спинку кровати.

— Как они погибли. Они хотят, чтобы я нашла их убийц.

Я трясу головой, пытаясь развеять стоящий перед глазами туман, и Ури с беспокойством

кладёт ладонь мне на руку.

— И что дальше?

Замучить их до смерти.

— Убедиться, что они больше никому не причинят боль. — Ури чувствует двусмысленность

моего ответа, поэтому я перехожу к чистой лжи. — Сдать их в полицию, дать показания, что-то

вроде этого. — Выпотрошить, утопить в раскаяние и крови.

Лицо Ури оживает.

— Вот оно, Меда! Вот твоё предназначение! Ловить злодеев! — Он останавливается, чтобы

ещё раз всё обдумать. — Но зачем держать это в секрете? Надо рассказать Хаю и Джо.

Не знаю, почему я могу видеть демонов, но так как я ещё не встречала тамплиеров с такими

же способностями, придётся признать, что это мне досталось от демонов. Мне нельзя идти на риск,

10 Buck Commander - американское ТВ-шоу об охотниках

86

Джо может догадаться, сложив всё вместе. Слишком уж она умная. — Потому что… — Ну же,

думай! — Потому что призраки попросили меня никому не рассказывать.

— Но ты только что мне рассказала.

Тупица! Я не сдаюсь.

— Только после того, как ты меня поймал. Я не должна об этом никому говорить.

Ури это обдумывает, и стараюсь не задерживать дыхание.

— Но мы должны им сказать. Значит, мы знаем твоё предназначение, как маяка, а

следовательно, нам не надо искать Люка.

Нет! Только этого не хватало!

— На самом деле, нет. То есть, Джо сказала, что я — единственный маяк, который в то же

время является тамплиером. Тогда каковы шансы, что моя принадлежность к тамплиерам не

относится к моей миссии маяка?

Он закидывает голову.

— А каковы шансы, что твоя способность видеть мёртвых не относится к твоей миссии

маяка?

Твоя взяла. Умный маленький мерзавец.

— Возможно, относится и то, и другое, — предполагаю я.

Ури перекатывается на пятки и постукивает пальцем по подбородку. Волнующий вопрос —

Меда.

— А другие тамплиеры видят призраков? — спрашиваю я.

— Не слышал о таком, — отвечает он, зачем останавливается, чтобы подумать. — Кажется,

демоны могут.

Опасность!

Лицо его светлеет.

— Джо, возможно, сможет нам сказать.

— Мы не можем рассказать Джо. — Мы определённо не можем сказать Джо. — Призраки

дали мне обещание. — Выглядит так, будто он всё никак не может решиться, и в какой-то степени,

от этого он кажется ещё младше. — Как тебе такой вариант — думаю, нам всё ещё надо выяснить

прошлое моей мамы, потому что она может быть как-то с этим связана. В любом случае, наши

ближайшие планы от этого не меняются, а я пока узнаю, разрешат ли мне призраки нарушить

обещание.

Ури хмурится, обдумывая моё предложение, а я вновь пытаюсь не показать своим видом,

насколько мне важно его решение. В конце концов, он кивает.

— Обещаешь?

— Обещаю, — соглашается он. И я расслабляюсь, откидываясь обратно на кровать.

— Можешь рассказать мне о приведениях? Если уж я всё равно о них знаю?

Не думаю, что это доставит какие-либо проблемы, поэтому решаю ему рассказать. Он падает

на кровать, закидывая руки за голову.

На самом деле, мне не так уж и много известно. У приведений в основном одна цель —

наказать убийцу. У них всегда с собой что-то вроде сумки, у Аннабель, например, была корзинка.

Однажды, я спросила призрака, для чего это. На самом деле, я спрашивала многих, но ответил мне

только один. Как я уже говорила, они ещё те собеседники. Так или иначе, он мне показал.

Если основной «фильм» больше всего похож на ужастик, то в корзинке как раз лежит то, что

большинство предпочло бы показать на празднике, посвящённому их жизни. Дни рождения и

Рождество, поездки на пляж, новые домашние питомцы, родители, дети. Но это нечто больше,

нежели просто воспоминания. Воспоминания обладают свойством выцветать и выдыхаться. А здесь

вы словно всё переживаете впервые.

— Зачем они их собирают? — интересуется Ури, поворачивая голову, чтобы посмотреть на

меня.

— Не знаю, — честно отвечаю я. — Возможно, они слишком рана показались на пороге Рая, и

Святой Пётр не даёт им зайти. — Я вытягиваю руки, словно в попытке кого-то остановить. — Нет

87

свободных мест. — Я пожимаю плечами и легко продолжаю. — Им надо чем-то заняться, чтобы

скоротать время.

Ури не смеётся. Он снова начинает смотреть в потолок, и его лоб хмурится так, словно он

пытается прочесть ответы среди замысловатых узоров. Затем его лицо расслабляется.

— Думаю, я знаю. Их кончина настолько ужасна, что сперва они должны освежить все

хорошие воспоминания, чтобы стереть последнее, плохое. Ты бы хотела чтобы твоё последние

воспоминание было настолько хорошим, чтобы тебе даже не хотелось его забывать.

— Как смерть вообще может быть чем-то, что бы ты не хотел забыть? Всё то, что я видела…

— По телу пробегает дрожь. — Я бы не хотела переживать это хотя бы единожды, а тем более, снова

и снова.

— Ой, не знаю. Быть в окружении семьи на старости лет или совершить что-нибудь