Надежда после жизни - [49]

— Я говорю о том, что причину прихода ты угадала. Но, может быть, остаться здесь меня заставило что-то иное? Как ты думаешь, Надежда?

Он легко касается губами моей шеи и замирает. Я боюсь дышать. Что происходит?

— Ты волнуешься рядом со мной, — не спрашивает, а говорит факт Прайм. — Именно, это называют «трепетом» от желания? Люди так воспринимают близость друг друга?

— Я не твой «кролик» для изучения людей. У тебя есть множество девушек из гетто, которые охотно расскажут обо всем! — отталкиваю я его и, кряхтя, поднимаюсь с кровати.

— Кхм, а это, кажется, называют «ревностью» или «собственничеством». Верно?

— Пошел ты! — злюсь я на себя за ту реакцию, что вызывает во мне этот самоуверенный козел!

— Грубо. Не буду тебя отвлекать. У меня есть дела и мне, действительно, пора. Кажется, мы увидимся только завтра утром. Всего хорошего, Надежда, — отвешивает он мне поклон и исчезает.

Я со злости пинаю стул. Он ни в чем невиновен, но только так я сейчас могу выпустить пар.

Кто-то ржет!

И я знаю кто это!

Только спустя пару минут я замечаю пару булок и ломоть сыра, что лежит на тумбе.

Он принес это мне?

Улыбка окрашивает мое лицо. Мне так нравится эта забота.

Булки мягкие и нежные. Вкус просто потрясающий. Запах тмина проникает через нос. Откуда они?

Я брожу по этому оригинальному «городу» и пытаюсь найти Петро или хотя бы Логана. Прайма я видеть пока не хочу.

Когда прохожу мимо других хладных, то чувствую на себе их заинтересованный взгляд. Я для них как экзотическая зверушка. Хорек, который имеет крылья или змея, что обзавелась ногами. Может они и видят девушек из гетто, но чтобы девушка была хладной… Для них это ново.

Может нужно спросить у них про Петро? Я уже блуждаю тут не меньше получаса, но все никак не могу обнаружить знакомых мне парней. Они прячутся от меня?

Решаю заглянуть в первую попавшуюся комнату, где мне тут же приходится зажмуриться. К такой картине я не оказываюсь готова.

Девушка сидит на коленях у Прайма и всячески пытается пробраться ему под брюки руками. Ремень уже расстегнут, а футболка и вовсе валяется на полу. Ее волосы раскиданы по груди этого парня, а его руки быстры и невероятно проворны в процессе разоблачения девы от одежд.

— Ой! — зажмуриваюсь я так сильно, что кажется в глазах мелькают белые капельки света.

— Кажется, я не звал ей подмогу, — отодвигая от себя девушку, смотрит на меня Прайм.

— Извини, я не хотела мешать. Искала Петро.

— Не меня? — издевается он надо мной.

— Нет. Не дождешься. Хотя, — стараясь скрыть свое смущение, открываю я глаза. — и ты сгодишься. Хочу поговорить с тобой.

— Сейчас?

— Да! — улыбаюсь я девице, что готова сожрать меня с потрохами за то, что помешала ей нежиться в объятиях Прайма.

— Пегги, мы немного позже доведем нашу «беседу» до логического завершения, — целует он ее в висок и сбрасывает с себя. Ей приходится одеться и застегнуть платье. А Прайм уже заправляет футболку в брюки.

— Как ты дипломатичен. Твой талант… я теперь начинаю понимать причину, почему за тобой идут столько хладных.

— Иди. Мы с тобой еще свидимся, Пегги, — не реагирует он на меня и мой жалкий сарказм.

Она с грацией шествует мимо меня и останавливается. Фыркает и выходит в коридор.

— Он — мой мужчина! — рыкает она мне тихо.

— У тебя нет соперниц, — пропускаю я ее.

— Обидно, — подслушивает нас Прайм. Кажется, он любит все знать. — Присядешь? — пододвигает он мне стул. Сам Прайм присаживается на край стола.

— Когда ты собираешься вытащить Линя и отца? — перехожу я сразу к делу.

Я игнорирую стул и предпочитаю вытянуться во весь рост, чтобы не быть в меньшинстве перед этим парнем.

— Только за этим пришла?

— Я шла вовсе ни к тебе! — отмахиваюсь я от этой догадки. Но я не могу отмахнуться от того, что рада видеть его чуть раньше, чем это планировалось — «завтра» оказывается слишком долгим для меня.

— К Петро. Я прав?

— Да.

— И ты хотела узнать у него о моих планах?

— Нет. Просто хотела попросить его кое о чем.

Прайм задумчиво прикусывает нижнюю губу и рассматривает меня с головы до ног.

— И только он может решить эту проблему?

— Не знаю, — честно признаюсь я. — Просто, я знаю его дольше, чем всех остальных.

— И только из-за этого ты делаешь свой вывод, что ему можно доверять?! — заливается смехом Прайм. Я его изрядно веселю. — Действительно, Надежда, ты иногда меня умиляешь. Кажется, ты прихватила от людей одну «заразу» — доверчивость!

— Это плохо? Доверять близкому тебе человеку?

— Не знаю. Ты мне расскажешь после того, как тебя предаст этот близкий тебе человек. Договорились?

Мне становится не по себе.

— Наверное, я лучше пойду. От тебя я все равно не добьюсь нужных мне ответов.

Я делаю шаг по направлению к выходу.

Прайм в секунду загораживает его мне и расставляет руки по обе стороны стены. Жар начинает распространяться во мне от его пристального взгляда. Пальцы на ногах… я чувствую как они разом подгибаются.

— Не уходи, когда разговор не окончен.

— Мы разве не договорили?

— Нет. Ты так и не сказала причину поиска моего помощника. Зачем он тебе?

— Хотела попросить показать мне, где можно поплавать.

— И все?

— Да. К нему у меня был лишь этот вопрос.