Надеюсь и жду - [13]

— У тебя был выбор, — выговорил он бесстрастно. — Тебе понадобился муж и отец для твоего ребенка, потому что ты не захотела или не могла справляться в одиночку, и ты прикинула и выбрала. Обеспеченный счетовод показался лучшей партией, чем временный рабочий без гроша в кармане. А тот ничтожный факт, что настоящим отцом являюсь я и тоже имею кое-какие неоспоримые права, ты не учла.

Адам отступил назад и опустил руки, похоже было, что теперь ему противно прикасаться к ней. Он исподлобья посмотрел в сторону крыльца, по которому всего несколько минут назад резво бежала его маленькая дочка, и на глаза Клодии внезапно навернулись слезы — она разглядела, как в его лице промелькнуло страдальческое выражение.

Однако в следующий миг впечатление развеялось, а возможно, все это и вовсе ей показалось. Теперь в его взгляде она видела только жестокость.

Клодия снова вздрогнула, чувствуя себя совершенно разбитой. Как это похоже на него — сваливать свою вину на кого-то другого. Наверное, эта черта присуща всем обманщикам. Они очаровывают доверчивых простаков, выдают черное за белое, а потом, если правда вдруг выплывет наружу, заявляют, что те сами и виноваты, раз не разглядели, что к чему.

— Фавел знал, что не он отец ребенка?

Клодия обхватила себя руками за плечи. Рози могла в любое мгновенье снова выбежать из дверей, недоумевая, что задержало мамочку. Уже не было смысла уклоняться от правды. Он и сам до нее докопается, как ни старайся она скрыть факты. Лучше признаться сейчас, пока не появилась дочка.

— Тони погиб в дорожной аварии меньше двух месяцев назад. — Клодия заставила себя говорить абсолютно спокойно, только так она могла это осилить. — Да, он знал, что Рози ему не родная дочь. Он удочерил ее. — Это было частью договора. — Больше не знал никто, даже отец. — И это тоже было частью договора, самой основной… — И мне очень хотелось бы, чтобы все осталось по-прежнему.

Она уныло подумала, что надеяться на это вряд ли приходится. Скрыв от него рождение ребенка, она поступила несправедливо, Клодия готова была признать это. И теперь он любым способом захочет отплатить ей.

Адам ничего не ответил, только посмотрел на нее долгим загадочным взглядом, повернулся и направился к своей машине.

— А теперь расскажи все по порядку. — Эми устроилась за тщательно выскобленным кухонным столом, помешивая какао и неодобрительно поглядывая на бокал с красным вином, стоявший перед Клодией, — уже второй за сегодняшний вечер и, как истерически подумала Клодия, должно быть, далеко не последний.

С того момента, как уехал Адам, Клодия избегала оставаться наедине с домоправительницей, боясь ее расспросов, которым, как она знала по долгому опыту, не будет конца.

— Кто бы мог подумать, что Адам Уэстон вдруг объявится здесь? В то время, когда вы с ним так славно гуляли вдвоем, у него и шестипенсовика в кармане не отыскалось бы. Я хорошо помню, как он был благодарен, когда ему предложили здесь работу, ночлег и пропитание. А теперь он сваливается, словно снег на голову, и предлагает купить все поместье!

Едва ли. Теперь он пальцем о палец не ударит, чтобы помочь им выбраться из глубокой черной дыры, в которой они оказались.

Клодия отпила глоток вина. Ей ничего не оставалось, как только кивать. Теперь, после того как она призналась Адаму, что он является отцом ее ребенка, Клодия распрощалась со всякой надеждой на то, что Адам порекомендует компании «Халлем» приобрести «Фартингс-холл». Больше не будет ни визитов, ни предложений.

Но тяжелее всего для Клодии стало его полное равнодушие к собственному ребенку. Вырвав у нее признание, он не проявил никакого желания увидеть свою маленькую дочь снова.

Но ведь она правильно поступила, открыв ему правду? У него возникли сомнения по поводу происхождения Рози, и, если бы Клодия начала все отрицать, он сам занялся бы расследованием и Бог знает, каких наломал бы дров. Он получил свою правду и отмахнулся от нее. Глупо обижаться на то, что он повернулся спиной к Рози, безразличный к ее благополучию, будущему, холодно вычеркнул родное дитя из своей жизни. Глупо потому, что он вовсе не желает возвращения в их с Рози жизнь…

— Значит, вы сейчас пойдете и расскажете отцу последние новости? Теперь, когда дело сдвинулось, откладывать больше нельзя. — Эми допила какао и откинулась на стуле, сложив руки на пухлой груди. — Разумеется, он расстроится, но постарается не слишком волноваться из-за этого — он сейчас намного крепче, чем был недавно. Тяжелее всего на него подействует эта история с долгами…

Как будто сама Клодия этого не знала! Ее особенно пугала необходимость объяснить отцу, почему им приходится продавать дом его предков. Ей предстояло рассказать, что его жена и муж его дочери не только состояли в близких отношениях; они, кроме того, изымали значительные суммы дохода от отеля и ресторана, оставляли неоплаченными огромные счета, по которым теперь можно заплатить только при условии продажи поместья. Это причинит ему боль, а он и так уже достаточно пережил. Продолжать свой бизнес они дальше не в состоянии — управляющий банком не оставил ей никакой надежды. Даже самая щедрая закладная, самое авторитетное поручительство не могли их спасти.