Над Уралом-рекой - [64]

Комитет РСДРП помещался в доме доктора Войцеховича на Хлебной площади (сейчас это здание «Скорой помощи»). Здесь же был и социал-демократический клуб с библиотекой. Большие собрания проводили в разных местах: например, в здании управы или думы. Первые собрания Совета проходили на Гостинодворской в доме Смочилина (сейчас главпочтамт). Сам Совет поместился в Караван-Сарае в бывшей квартире губернатора. Часто собрания организовывались в кинотеатрах, в зданиях мужской и женской гимназий.

Образовывались самые разные союзы, различные как по социальному, так и национальному составу. Большое количество поляков, военных и гражданских беженцев, вызвало к жизни польский социалистический союз. Собрания его проходили в школе при костеле, в этом же здании собирались литовцы. Объединилась еврейская молодежь, активно набирая в союз новых членов, она устроила свой центр в синагоге на Артиллерийском переулке (сейчас Орджоникидзе, 23). Собирались отдельно и казаки-магометане Оренбургского войска, выбрав для своего съезда Народный дом. Собрания и съезды происходили всюду, где имелось достаточное помещение или площадка; железнодорожники, например, устраивали свой съезд в Тополевом саду.

Нужно иметь в виду, что в это время имелись и органы буржуазной власти: были комиссары Временного правительства, существовала и городская дума, выборы в которую происходили в ожесточенной борьбе. Избранными в думу оказались и большевики, но возглавлял ее эсер Барановский.

Двоевластие не могло не сказаться на поведении средних обывателей, по-разному воспринимавших слово «свобода». Участились грабежи, бывали самосуды. Так, в середине апреля в доме известного в городе купца С. П. Деева случился пожар; в толпе, собравшейся у дома, распространился слух, что, якобы, в доме найдены пулеметы, патроны, взрывчатка. Деева тут же избили. Начальник милиции, меньшевик Мастаев, вынужден был через газету опровергать эти измышления, поскольку, ничего, кроме 12 пудов (!) сахара, предназначенного для «собственных рабочих», найдено не было.

Часто происходили манифестации и демонстрации Исполком горсовета постановил считать 18 апреля (1 мая) праздничным днем. Но праздник пришлось отменить: за день до Первомая в Форштадте случился большой пожар ― сгорело 200 домов, вся ближайшая к городу часть. На призыв Совета о сборе пожертвований в числе первых откликнулись рабочие Главных железнодорожных мастерских, собравшие 1450 рублей 85 копеек. Уполномоченные от рабочих ― В. И. Краснощеков М. И. Старшинов, В. В. Кузнецов ― распределили эти деньги между 47 семьями Не столько круглая сумма рублей, сколько эти 85 копеек говорят о высокой сознательности и человечности самого передового отряда оренбургских рабочих, ведь они жертвовали не лишнее, да и людям, довольно далеким от них. А вот свои же форштадтские, пользуясь бедствием, начали «неимоверно набавлять своим жильцам плату за наем квартиры» [78].

Демонстрацией интернационализма явилась манифестация в честь Тургайского областного съезда Советов, она проходила 9 мая. Организации шли со своими знаменами, лозунгами, среди которых преобладал призыв: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Демонстранты прошли по Николаевской и Неплюевской на форштадтскую площадь, где выстроились по кругу вместе с казахами ― делегатами съезда ― и слушали выступления ораторов, речи которых одновременно переводились на казахский язык.

Широко развернулось профсоюзное движение. Начиная с марта, стали создаваться союзы, и к лету насчитывалось уже более 20 профессиональных союзов. Самые крупные из них ― железнодорожников, мукомолов, кожевенников. Как раз эти организации возглавляли большевики. В союзах работали политические кружки; собирались они чаще всего на квартирах. Кожевенники, например, встречались в квартирах на Арендованных местах.

С возмущением встретили оренбургские рабочие известие о июльских событиях в Петрограде. Большевики выразили протест против действий Временного правительства, меньшевики же и эсеры выступили в его защиту.

В Оренбурге и губернии подняли голову контрреволюционные силы: образовалась «казачья демократическая партия», созданная верхами казачества, активизировались буржуазные националисты.

В начале августа большевики размежевались с меньшевиками. Большевистская группа, по воспоминаниям ветеранов, насчитывала около 70 человек. 10 сентября оформилась самостоятельная большевистская организация, которую возглавлял А. А. Коростелев. Он же стал редактором большевистской газеты «Пролетарий». Газета «Заря» стала меньшевистской, помещение же социал-демократического клуба осталось за большевиками. Газета «Пролетарий» должна была выходить дважды в неделю, типография ее помещалась на Карриковском переулке, 16 (сейчас Лечебный). Вышло, однако, только два номера, третий был уничтожен «дутовским правительством». А. А. Коростелева арестовали, но вскоре выпустили по требованию рабочих, которые пригрозили общей забастовкой.

Среди рабочих неуклонно рос авторитет большевиков, о чем свидетельствует быстрое увеличение численности большевистской организации города. 26 сентября (9 октября) в ней насчитывалось 260 членов, а к 1 (14) октября ― уже 500. Ветеран Оренбургской партийной организации Д.П. Саликов отмечает в своих воспоминаниях, что деятельность большевиков усилилась с приездом в Оренбург С. М. Цвиллинга. Он выступал во многих местах. Даже заболев, С.М. Цвиллинг пришел на запланированную лекцию на тему: «Социалистическая революция»; лекция состоялась в «Гранд-отеле» (сейчас Постникова, 15).