Над Курской дугой - [21]
Высоко в стороне увидел две плывущие тени. Очень быстро они приобрели очертания самолетов с длинным, тонким фюзеляжем — у нас таких не было. «Мессершмитты»? Сейчас начнется бой! Деловая сосредоточенность сразу овладела мной. Безрассудного задора, какой охватывает в таком случае новичка, еще не познавшего беспощадные клещи воздушного боя, у меня не было. Халхин-Гол не пропал даром. Там в первом бою я весь горел нетерпением и, как ребенок, не испытавший боли от огня, больше резвился, чем соображал. Идя в атаку тогда, был, кажется, готов держать в руках знамя и кричать «ура». Сейчас же весь насторожен, чуток и понимаю, что к чему. Немедленно помахиванием крыльев сообщаю об опасности ведущему.
Всматриваюсь, нет ли где еще «худых», как мы называли Ме-109. Нет — не видно. Только пара кружится над нами. Почему же не атакует? Смотреть внимательней!.. Через одну-две минуты блеснули еще четыре самолета. Только я хотел предупредить Купина, как пара стремительно, точно ястребы, бросилась на нас. Дмитрий Иванович круто развернулся на атакующих. «А четверка со стороны солнца?» — забеспокоился я. Она тоже резко перешла в пикирование, нацелившись на «илов». Конечно, так согласованно враг мог действовать только при наличии радио. А у нас до сих пор нет радиостанций на истребителях.
Мне понятен замысел врага: пара привлекает на себя И-16, а четверка нападает на штурмовиков. Но понял ли эту хитрость Купин? Нужно сейчас же сорвать атаку четверки истребителей противника! А если ее никто не видит? Развернуться навстречу одному — опасно: подставишь себя на съедение паре, и никто не успеет помочь. Однако медлить с защитой штурмовиков нельзя. Может, оставить своего ведущего? Раз требует бой, можно и оставить. И, выбрав момент, когда пара «мессеров» на развороте не успела взять меня на прицел, перед самым носом неприятеля крутнул свою машину: теперь-то уж обязательно помешаю «мессерам», атакующим штурмовиков. Но, оказывается, летевшие сзади четыре наших истребителя уже чуточку опередили меня. Значит, они тоже видели врага, и, может быть, даже раньше. А Купин? Он один! Поворачиваю голову туда, где только что оставил капитана, но его уже нет.
Чувство непоправимой вины словно опалило меня. Сожалеть и раскаиваться поздно, бой идет. Немедленно беру в прицел одного истребителя из четверки и пускаю в него залп из четырех реактивных снарядов. Сразу вспыхнуло не меньше десятка черных бутонов — стреляли и другие летчики. Ни один разрыв не накрыл цель, только страха нагнали: «мессеры» ушли ввысь.
Отвлекающая пара вражеских истребителей на большой скорости тоже метнулась вверх, показав серые животы. На их крыльях с желтыми, точно обрубленными, концами, зловеще раскинулись жирные черные кресты. Впервые так близко я увидел фашистские самолеты.
Большой избыток скорости пилоты с Ме-109 использовали, чтобы резко оторваться от нас и атаковать.
Пока немцы занимали исходное положение для новой атаки, возникла короткая пауза. Смотрю направо и не верю своим глазам: Дмитрий Иванович Купин рядом! Очевидно обстреляв в лоб пару немецких истребителей, он на какую-то секунду развернулся позднее.
«Илы», образовав круг, спокойно делали свое дело. Защищая их от «мессершмиттов», мы тоже встали в круг. О нападении на самолеты противника, имеющие скорость километров на сто больше наших, нечего и думать. Мы могли только защищать штурмовиков или отбиваться.
Кажется, все на стороне противника: и скорость, и высота, и инициатива. На И-16 ни догнать немцев, ни уйти от них. Единственное наше преимущество — вираж. Но при малой скорости он хорош только для самозащиты. И горе, если гитлеровцам удастся разорвать наш круг. Вот почему капитан Купин, знакомя меня с людьми, особенно подчеркнул сильную сторону летчиков 728-го полка — взаимную выручку в бою. Сила И-16 против «мессершмиттов» — в единстве группы.
И еще в одном заключалась наша сила: все мы коммунисты и комсомольцы. Эту силу врагу не сломить.
«Илы» бомбами, пулями и снарядами старательно обрабатывали немецкую оборону на небольшом клочке земли. «Мессершмитты» не проявляли особой активности. Они почти и не пытались разорвать кольцо И-16. Очевидно, фашистские летчики были убеждены, что, пока идет штурмовка, вряд ли мы допустим их к «илам», и выжидали удобного случая.
Наш круг походил на быстро вращающуюся дисковую пилу: куда ни сунься — не возьмешь. Самолеты, меняя положение, вытягиваясь в нужную сторону, струями разбрызгивали пулеметный огонь, а то и реактивные снаряды. «Мессеры», как щуки, носились на больших скоростях совсем близко и всякий раз, натыкаясь на острые зубья пилы, отскакивали.
Но нельзя ведь до бесконечности висеть над территорией противника. Надо идти на свой аэродром. Что будет, когда круг разорвется? Еще накануне, вникая в особенности боя И-16 против Ме-109, я спрашивал об этом Купина.
— Жить захочешь — выход найдешь, — смеясь, ответил он. Потом уже серьезно разъяснил, какие тактические приемы используются летчиками в подобных условиях. И вот настало время убедиться, насколько это надежно.
Только штурмовики закончили работу и легли на обратный курс, как Купин резким движением разорвал круг. Боевой порядок наших истребителей на какое-то мгновение принял форму вопросительного знака, направленного хвостом к штурмовикам. Мой самолет оказался замыкающим и, пожалуй, метров на сто приотстал. «Мессершмитты» только и ждали этого! Я еще не успел понять замысел Купина, как две пары Ме-109 с разных направлений рванулись на мою машину. Когда что-нибудь неожиданно падает на тебя, инстинктивно загораживаешься от опасности рукой, отскакиваешь в сторону. Так и я, не думая о последствиях, сделал резкий рывок, навстречу нападающим, уклоняясь от огня противника.
Автор книги — один из прославленных советских летчиков-истребителей, лично cбивший в воздушных боях 52 вражеских самолета. Воспоминания построены на богатейшем жизненном материале, который автор вынес из боев против японских захватчиков в районе реки Халхин-Гол в 1939 году. Это был первый и потому особенно трудный этап в становлении воздушного бойца, чей талант с таким блеском раскрылся в годы Великой Отечественной войны. Воссоздавая до сего времени не освещенную, но весьма поучительную историю воздушных сражений над степями Монголии, А.
В этом художественно-документальном повествовании есть и романтика летной работы, и горечь утрат, и увлекательный рассказ о нелегких буднях покорителей тревожного неба. Героями книги стали люди необычной судьбы. Среди них легендарный летчик-испытатель Амет-Хан Султан, мужественный истребитель Сергей Щиров, жизнь которого была загублена злой волей Берия, отец всемирно известной фигуристки Алексей Пахомов и многие другие, с кем земные и небесные дороги свели автора воспоминаний — члена Союза писателей СССР дважды Героя Советского Союза Арсения Ворожейкина.
Воздушный бой… В нем, пожалуй, наиболее полно раскрываются качества бойца — смелость, решительность, умение идти на риск. О своих товарищах, о боевой дружбе — мужественной я требовательной, о трудной и романтической профессии летчика-истребителя рассказывает автор этой книги, прославленный мастер воздушного боя, сбивший лично 52 и в группе 13 вражеских самолетов. Имя дважды Героя Советского Союза А. В. Ворожейкина уже хорошо известно читателю по двум книгам его воспоминании — «Истребители» и «Над Курской дугой».
Дважды Герой Советского Союза Арсений Васильевич Ворожейкин — один из прославленных советских летчиков-истребителей. Участвуя в боях на Халхин-Голе, в войне с белофиннами и Великой Отечественной, он лично сбил 52 самолета противника и 13 — в групповых боях. Награжден 29 орденами и медалями. Окончил Академию ВВС и Академию Генерального Штаба. Широкая эрудиция, большой боевой опыт дали А. В. Ворожейкину возможность эмоционально и художественно достоверно рассказать о том, что ему пришлось пережить и испытать, в книгах «Истребители», «Рядовой авиации», «Под нами Берлин» и — «Солдаты неба».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книги нашего земляка дважды Героя Советского Союза, генерал-майора авиации Арсения Васильевича Ворожейкина уже известны самому широкому кругу читателей.Новая книга «Под нами Берлин» тематически и хронологически завершает три его предыдущие («Истребители», 1961 г.; «Над Курской дугой», 1962 г.; «Рассвет над Киевом», 1966 г.). Каждая из этих книг посвящена одному из определенных периодов военной биографии автора.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.