Начало самодержавия в России - [86]

Опричный двор с самого начала и до конца дней Грозного осуществлял верховное руководство всеми главными службами и учреждениями царского государства, воплощал практически власть самодержца. Из людей «государева двора», пишет С. О. Шмидт, формировались кадры для военной, придворной и административной службы.

Об этом же говорит и Р. Г. Скрынников: опричнина изменила значение важнейших дворцовых чинов, они заседали в думе, вели дипломатические переговоры, командовали полками, судили. Причем это положение продолжалось и в 70-х и в начале 80-х гг.

Дворовое правительство, замечает исследователь, продолжало функционировать до конца жизни Ивана Грозного. Именно так — дворовое правительство страны.

Никаких данных, подтверждающих отмену опричнины в 1572 г., не существует. Опричнина была переименована в двор. Соответственно сохранилось разделение земель, городов и службы на земские и опричные, именуемые дворовыми.

Специальное исследование сочинений Генриха Штадена — единственного современника Грозного, заявившего об отмене опричнины, показало, что, во-первых, Штаден никогда не служил в опричнине и что, во-вторых, его свидетельство об отмене опричнины не заслуживает ни малейшего доверия.

Официальные разряды свидетельствуют, что бывшие опричники, ставшие дворовыми, сохранили свои особые функции — надзор за земскими военачальниками, разведка, карательные операции, конвоирование, допросы пленных. С годами царский двор в широком, а не просто в дворцовом смысле слова приобретает все больший вес в государственном управлении, в организации финансовой службы и дипломатии.

Список служилых людей двора 1573 г., как подтвердило его тщательное исследование, является списком опричников, в основном идентичным списку опричников 1572 г. Этот документ показывает, что опричнина продолжала существовать и после 1572 г.

Соответственно нельзя признать правильной гипотезу ряда ученых о так называемой второй опричнине, будто бы возродившейся в 1575 г. на одиннадцать месяцев и снова отмененной. Идее двукратного возникновения и двукратной отмены опричнины противостоят факты, явно указывающие на то, что опричнина явилась не чем иным, как начальной формой аппарата власти утверждавшегося самодержавия, орудием его укрепления и консолидации.

Именно в опричнине Грозного и при помощи опричнины начался исторический путь царизма. Самодержавие пришло на смену сословно-представительной монархии, которая начала свое существование венчанием на царство первого русского царя и закончила его в результате опричного переворота.

Тот факт, что после перехода к опричнине продолжала функционировать Боярская дума и что изредка созывались земские соборы, отнюдь не свидетельствует о том, что царская монархия продолжала оставаться сословно-представительной и не превратилась в самодержавную. Никаких реальных возможностей ограничения самодержавия Грозного ни дума, ни соборы не имели. Как справедливо замечает историк русского права Б. П. Сыромятников, «в составе думы все еще продолжали до самого конца XVII в. заседать, "брады свои уставя"… отпрыски боярской знати, но они уже "токмо были спектакулями", говоря языком петровской эпохи».[40]

Дума уже при Грозном превратилась в государственное учреждение. А в Уложении 1649 г. был подчеркнут ее подзаконный характер: «Сидети в палате и по государеву указу всякие дела делати».[41]

К ситуации, сложившейся при Грозном, вполне подходят слова Н. М. Карамзина: «Внутри самодержавие укрепилось. Никто, кроме государя не мог пи судить, ни жаловать: всякая власть была излиянием воли монаршей. Жизнь, имение зависели от произвола царей, и знаменитейшее в России титло было по княжеское, не боярское, но титло слуги царева». «Правда, — говорит далее историк, — и у нас писали: "Государь указал, бояре приговорили", но сия законная пословица была на Руси… панихидой на усопшую аристократию боярскую».[42]

Слова, сказанные современником царя Алексея Михайловича, не только полностью, но несомненно в еще большей мере относятся к Ивану Грозному: «У нас государь царь благочестивый. Ереси никоторые не любит. И во всей его государьской земле ереси нет. У печати седят книги правят избрашше люди и безпрестанно над тем делом следят. А над томи людьми надзирают по государеву указу… кому государь укажет».[43]

Уже в XVI в. формируется представление о «самодержавстве» как неограниченной власти монарха, независимой от своих подданных.

Именно к такому «самодержавству» последовательно и упорно стремился Иван Грозный, личная власть которого над подданными отличалась ничем не сдерживаемым произволом и деспотизмом, отмечал известный специалист по истории государственных учреждений Древней Руси А. К. Леонтьев.[44]

Представление о «самодержавстве» как о неограниченной власти монарха складывается во второй половине XVI в. не само собой. И сам Грозный, и его книжники приложили к этому немало усилий.

Уже в то время формируется не только представление о неограниченной власти царя, но и сама его власть. Грозный не только упорно стремился к ней, но и сумел ее установить.

Власть царя над подданными опиралась не только на его личный деспотизм, но и на созданную им хорошо продуманную и организованную систему обеспечения единовластия. Этим правление Грозного отличается от единовластия тех или иных правителей, неограниченная власть которых держалась главным образом на их тираническом нраве.