Начало - [41]

— Удивительно, — выдохнула она ошеломлённо. — Это оно.

В это мгновение она почувствовала приближение колдуна. Он парил в воздухе, настроенный серьёзнее, чем в прошлый раз. Угроза летела впереди него самого, оповещая о прибытии. Он даже не пытался скрыть намерений, откровенно желая её смерти. Катарина вздрогнула всем телом.

— Он идёт, Габи! Он скоро будет здесь! — тот собирался бежать обратно, но она остановила. — Оставь меня здесь! Не смотри так! Просто задержи его на время, хорошо?

— Но, зелье почти готово!

— Нет! Оно не поможет! Положи возле котла и беги! Быстро! — он наспех поцеловал, и она пристально посмотрела в глаза. — Обещай, что не умрешь!

— Не сегодня! — сказал он серьёзно, и вбежал вверх по лестнице.

Она отгородилась от мыслей о смерти и перестала следить за передвижением колдуна, понимая, что в запасе минут десять, не больше. Не было сил, чтобы сделать защитное заклинание и продлить время. Последний рывок предназначался для сердца дома. Она приложила руку к железу и обожгла, вскрикнув от боли. Эхо разнесло голос, сделав неестественным. Ожог пульсировал. «Что же делать?». Паника распространялась, заманивая в сети беспомощности, умоляя опустить руки и сдаться, принять неизбежное. Но, она не собиралась этого делать! Не так просто! И прислушалась вновь. Дом застучал, как барабан в ушах. Разноцветные лучики летали, некоторые садились на неё, словно птицы. Она закрыла глаза, вытянула руки. Колдун приземлился на крыше и направлялся к месту, которое смог бы пробить. Она пыталась поторопиться и теряла связь, ускользавшую, как и самообладание. Он пробил крышу, полетели доски и шифер. Раздались выстрелы. «Ему не выстоять против него!». Слёзы катились по лицу. Она сделала последнее усилие, собрав остатки сил.

— Я принимаю тебя в своём сердце! Слышишь?! — И тогда нечто влетело в грудь, выпорхнув из-за задвижки котла.

Это была птица, крылья которой пылали огнём. Она забралась Катарине прямо в сердце, а крыльями обвила за плечи. В этот миг она ощущала всё, что чувствовал дом, и не только в настоящем времени. Сквозь неё проносились моменты, случившиеся здесь когда-то, навсегда оставшиеся в памяти. Воссоединение исцелило, и она вскочила на ноги. Цветные лучики кружились, обволакивая, меняя цвета кожи и одежды. Она подумала о чердаке, Габриэле, и том подонке. Теперь, пульт управления домом был у неё в руках. Прогремел ещё один выстрел, а за ним тишина. «Нужно понять, как управлять этим, и быстро». Звук падающего на пол тела донёсся сверху. «Нет!». Эмоции, неуправляемые и противоречивые, захлестнули, и она направила их на колдуна.

Габриэль лежал на полу и смотрел в лицо приближающейся смерти, не жалея о выборе. «Прощай любимая!», — думал он, казалось, в последнюю минуту жизни. Серж нависал, словно коршун, безумная улыбка застыла на лице, делая его восковым, жутким. Внезапно, когда всё должно было закончиться, полы чердака заходили ходуном, стены задрожали, и появились силуэты, пестрящие различными красками. Они были отлично экипированы, облачены в доспехи. Эдакие, рыцари из гуаши и без лица. А во главе застыл светлый, серебристый образ Катарины, взирающей на обидчика с откровенной ненавистью. Почему-то у Габриэля не возникло сомнений, что мистические, похожие на людей силуэты, могут реально ранить.

— Как ты смогла? — лопотал колдун рассеяно.

Она нанесла удар, не прикасаясь, и не дёрнув ни единым мускулом на лице. Он отлетел в угол и обрушился вместе с досками. В проёме чердака появилась настоящая Катарина, светлый образ рассеялся. Она оценила обстановку и развернулась лицом к Сержу.

— Я лишаю тебя сил! Будешь отныне человеком простым! Пусть мне поможет земля! Заплати колдун сполна! — замахнулась на него открытой ладонью, из той вырвался яркий и серебристый свет, и ударил колдуна в грудь.

В воздухе материализовались его приспешники и исчезли, прихватив с собой. Катарина выдохнула и сползла по стене на пол.

Эпилог

Габриэль оказался рядом и обнял за плечи. Чувство опустошённости поселилось внутри. Однако усталость быстро испарялась, энергия в организме прибывала, и, спустя минуту-другую, она смогла встать на ноги. «Дом питает, как и обещала Чера». Она вдруг вспомнила старое, очаровательное лицо бабушки, утирающей слёзы на крыльце. «Я получила отсрочку, но расслабляться не стоит». Чера просила потратить время с умом, именно так она и собиралась поступить, как только немного поспит. На лестнице чердака появился «Бродяга», принявшийся вылизывать лапу с таким видом, будто здесь только что ничего не происходило. Кот, словно чувствовал, что помощь не нужна, и не сомневался в бесспорной победе над колдуном. На душе стало светлее, опасность улетучилась. Конечно, не навсегда, и она это понимала. «Что ж, по крайней мере, я буду готова к следующей встрече».

Габриэль отнёс в спальню, не смотря на протесты и увещевания о способности передвигаться самостоятельно. Он сразу захрапел, переживания ночи изрядно измотали. К тому же он относился к категории людей, которые восстанавливались во время сна лучше, чем от любой микстуры. Катарина лежала и смотрела в потолок. Усталость брала своё, но разум, взбудораженный событиями, не желал успокаиваться. Перед внутренним взором, снова и снова, представало его лицо: осунувшееся, испуганное, злобное; зелёные глаза, некогда яркие изумруды, поблёкли от ужаса, поселившегося в них. Она ощутила, как колдовская сила покидает его тело и мчится по долине. Она и сама до сих пор не верила, что смогла сделать это. Всю жизнь она была тихоней, замкнутой, забитой обстоятельствами, скептиком и приверженцем непобедимой логики, со склонностью к упрямству. И вот, всё обернулось с ног на голову. Она получила в наследство дом, живой и необыкновенный, а вместе с ним обязанность оградить от зла вселенную, спрятанную за фасадом. От одной мысли об этом разжигалось сумасшедшее любопытство. Теперь она была готова открывать новое, познавать мир, полный тайн и секретов. Катарина всегда восхищалась прекрасным. Даже больше, хотела быть его частью. И вот, настал тот день. Она стала частью чего-то гораздо большего и более важного. После воссоединения, сомнения во вменяемости и реальности происходящего окончательно исчезли. Она ощущала дом странным, внутренним, всепоглощающим образом. «Так, наверное, чувствуют себя близнецы». Она отвлеклась от размышлений, проваливаясь в сон, как вдруг вспомнила кое-что ещё. В тот момент, когда связала себя с сердцем дома, видела всё, что когда-либо в нём происходило, начиная от первого хозяина Аластера, и заканчивая своим появлением. Сейчас картинки сбились в кучу, но она взяла на заметку немного покопаться в памяти в ближайшее время. Катарина вновь прислушалась к дому, тот мирно сопел. Невольно подумалось о разноцветных лучиках, скользящих по воздуху, обволакивавших, и они тут же появились, кружа хоровод под потолком. «Ух ты!». Она заворожённо любовалась, а потом протянула руку, и один из них, приняв облик маленькой, бирюзовой птички, присел на ладонь. Птичка заинтересованно изучала её, вертя головкой. В углу комнаты появилась молодая Чера, улыбавшаяся во весь рот.