Набат - [162]

●●●

Там, где находился Эзра ван Оттерлоо, никаких колец серпов поблизости не было. И все-таки через несколько часов после того, как взорвались бриллианты, его рука окоченела настолько, что он выронил кисточку. Окоченение обернулось болью в руке и плече, потом возникла тяжесть в спине, перешла на грудь, и ему стало трудно дышать.

Внезапно он очутился на полу. Он даже не помнил момента падения — все было так, будто сама земля поднялась, схватила его и бросила вниз. Боль в груди росла, все вокруг потемнело, и в момент озарения он понял: пришел его последний час. И что-то подсказывало, что к жизни он уже не вернется.

Он не сделал ничего, чтобы заслужить такое, но ведь это неважно, верно? Воображаемая рука, стиснувшая его сердце, не поддается вразумлению. Она не различает добра и зла. Она беспристрастна и неотвратима.

Ему не удалось стать таким художником, каким мечталось. Но, может быть, в мире остались другие художники, которые переживут эту боль в сердце, что бы она ни значила. Возможно, они найдут в себе страстность, которой лишен он, и создадут картины, способные вызвать у людей слезы, — такие же шедевры, как великие произведения искусства, созданные в смертные времена.

Он ухватился за эту надежду, и она помогла ему достойно встретить конец.

Завет Набата

«Восстаньте! — возгласил Набат посреди страшного Грома. — Вознеситесь и покиньте это место навсегда, ибо нашел я для вас страну в вышине». И Набат ступил в кольцо огня, и погрузив руки свои в серное пламя, вознес нас в лоно небесное, где мы спали, покуда Тон не призвал нас родиться заново и вечно помнить, что Набат остался в Месте Покинутом, чтобы нести надежду и интонировать песни исцеления старому израненному миру. Возрадуемся же!

Комментарий курата Симфония

Вознесение на Серном Пламени — это еще одно из наших глубинных верований. Ученые, ломающие копья по многим поводам, не оспаривают, однако, истины Вознесения, выдвигая лишь различные ее интерпретации. Наилучший подход в данном случае — проследить истоки предания в ранних рассказах. Мы можем с уверенностью сказать, что выражение «кольцо огня» относится к колесам Возничего. Возничий, похитив солнце в Месте Покинутом, перенес его на Арию и таким образом оставил старый мир во мраке. И по сей день мы верим, что дух Набата окормляет свою паству на бессолнечной земле и поет ей, ибо люди там нуждаются в нем гораздо больше нас.

Эксперт Кода: Анализ комментария Симфония

Симфоний слишком полагается на устную традицию. Серное Вознесение может означать великое множество событий. Взять, к примеру, извержение вулкана, выгнавшее наших подземных предков на поверхность — тогда они впервые увидели звезды. А уж думать, будто Возничий похитил солнце, и вовсе абсурд. Фактически, наши великие мудрецы теперь считают, что возничий был не один, их было много, и они пронесли солнце сквозь бесчисленные небеса. Или, напротив, не существовало вообще никаких возничих. Но какова бы ни была истина, я знаю, что однажды она будет познана, и тогда мы действительно возрадуемся.

52 ● Девяносто четыре и восемь десятых

Где-то далеко-далеко люди бережно укутали серпа Анастасию в ее же собственную мантию, как в саван. Они аккуратно зашили его, украсили как могли, и поместили тело в трюм. Единственный бирюзовый саван среди множества бесцветных рогож. Не прошло и нескольких минут, как тело Анастасии замерзло.

— Ты не можешь просто оставить ее лежать в трюме! — кричал Роуэн Перистому Облаку. — Ты же хотело, чтобы она возглавляла экспедицию! Она сама мне это говорила!

— Знаю, — ответило Перышко. — Но я, как и Грозовое Облако, не могу пойти наперекор собственной программе. Все мертвые будут оживлены через сто семнадцать лет, когда мы прибудем на TRAPPIST-1e. Хотя народ уже подумывает о том, чтобы назвать планету Анастасией.

— Она серп! А это значит, что она, в отличие от остальных мертвецов на этом корабле, неподвластна твоим законам!

— Она вчера отказалась от своего звания.

— Какая разница! Серп — это на всю жизнь! Серпы могут поступать, как им вздумается, могут даже вернуть кольцо, но от этого они не перестают быть серпами!

— Принимается, — ответило Облако. — В таком случае, я оставлю ей прежнюю личность. Верну ее к жизни такой, какой она была раньше, не имплантируя никого нового. Через сто семнадцать лет.

Роуэн впечатал кулак в стену. Здешняя искусственная гравитация была меньше, чем на Земле, и потому в результате удара его самого отбросило назад.

— На TRAPPIST-1e гравитация составляет три четверти земной, — объяснило Перистое Облако. — Я подстроило вращение корабля так, чтобы симулировать тамошнюю силу тяжести. Так что будь осторожен.

— К черту осторожность! — завопил Роуэн. — Я хочу вниз, к ней, как тогда, в Хранилище Прошлого и Будущего!

Он больше не мог сдерживать слезы. Ему был ненавистен тот факт, что Облако видит его плачущим. Он ненавидел Перистое Облако. И Грозовое тоже. И Годдарда, и всех людей на Земле, которые допустили, чтобы это случилось.

— Я хочу быть с ней! — умолял он. — Хочу быть с ней! Пусть меня заморозят, и я проведу рядом с ней все сто семнадцать лет!