На Золотой Колыме. Воспоминания геолога - [47]
Теперь коней взялся переправлять по кавказскому методу Пётр. Скинув брюки, он взгромоздился на Рыжку и бодро поплыл вниз по течению, а мы с воплями и применением физических мер воздействия стали загонять лошадей в воду. Они долго сопротивлялись, но наконец, не выдержав нашего натиска, беспорядочной кучей поплыли вслед за Рыжкой и благополучно добрались до противоположного берега.
Словно тяжесть спала с души после того, как мы перебрались на другую сторону Бёрёлёха. Здесь, мы устроили роскошное пиршество. Подумать только, обед из целых трех блюд! На первое у нас был жирный бульон, на второе — поджаренные макароны с мясными консервами, на третье — кисель. Нам так омерзел вечный пшенный супец-кондер или неизменные галушки, что это пиршество надолго осталось в памяти. Затем мы тепло простились с Ильей, дав ему немного табаку, конфет, урюку, спичек и ружейного масла. Он остался очень доволен.
После обеда мы завьючили лошадей и отправились дальше.
От Бёрёлёха до Аян-Юряха
Дорога сразу изменилась к худшему. Теперь наш путь шел по болотам, в которых нога тонула почти до колена. Лошади шли надрываясь, еле вытаскивая ноги из хлюпающей коричневатой жижи. Количество комаров не поддавалось описанию. Это было какое-то комариное царство, в котором главная роль принадлежала крупной рыжей разновидности, кусающейся как-то особенно болезненно. Если нам, защищенным сеткой и плотной одеждой, порой приходилось невтерпеж, то надо себе представить, что чувствовали наши бедные лошади. Даже дымокур не давал им достаточного отдыха.
В свое время Билибин разработал шуточную шкалу определения количества комаров. Если удается идти, только изредка отмахиваясь от комаров, то «комара нет». Если беспрерывно приходится отмахиваться одной рукой, то «комар появился». Если недостаточно одной руки и приходится прибегать к помощи другой, то «комара мало». Если все время приходится отмахиваться двумя руками, то «комара порядочно». Если же и двумя руками не удается отмахиваться от них, то «комара много».
Здесь, пожалуй, не хватило бы и десяти рук, чтобы отбиться от этой нечисти. Комариная метель — вот подходящее определение для этого воющего ада.
На ночлег мы остановились только около двенадцати часов ночи, после того как выбрались на более сухое место.
На следующий день в одном из притоков Бёрёлёха мы наткнулись на брошенную почту, которую зимним путем не успели довезти до места и оставили на дороге. Зрелище это поразило нас. Две большие кожаные сумы, каждая пудов на пять, запломбированные, по-видимому с посылками и ценной корреспонденцией, валялись под открытым небом около старенького невзрачного барачка с дырявой крышей. В барачке было сложено семь или восемь рваных мешков с газетами и письмами, значительная часть которых успела превратиться в мокрую заплесневелую кашу.
Немного дальше белела большая полянка, усыпанная беспорядочно разбросанными газетами. Здесь же валялись два растерзанных мешка, которыми, как видно, всласть позабавился косматый хозяин тайги Михаил Иванович. Газеты были довольно свежие по этим местам — по первое марта включительно.
Перевалив через крутой водораздел, мы очутились наконец в системе Аян-Юряха, в его левом притоке Лошкалахе.
В устье Лошкалаха стоит астропункт, определенный экспедицией С. В. Обручева. Это невысокий деревянный столб с надписью «АП КОАН 1929 г.», т. е. астропункт Колымского отряда Академии наук. Рядом находится юрта якута Константина Аммосова, который живет здесь с женой и маленьким сыном. У Аммосова большое стадо. Мы насчитали больше двадцати коров разной расцветки, возраста, габарита и нрава. Удойность их очень невелика — полтора-два литра на корову.
При подходе к юрте создается впечатление, что здесь только что окончился пожар, настолько все затянуто густым едким дымом. Вокруг разложены небольшие дымокурчики из сухого коровьего помета, которые дают возможность людям и животным отдохнуть от комаров. За два коротких летних месяца на дымокуры расходуется весь навоз, заготовленный в течение года.
У Аммосова мы купили свежей рыбы, молока и масла, внеся приятное разнообразие в наше однообразное и скудное меню.
Привязавшись к астропункту, мы пошли далее уже со съемкой, время от времени беря пробы из галечных отложений. На мой вопрос, как перевести «Аян-Юрях», Семен растолковал мне, что по-якутски «аяныр» значит «далекий», а все вместе — «далекая река».
Наше продвижение по долине Аян-Юряха, несмотря на многочисленные заболоченные участки, проходило в общем вполне сносно. Вокруг расстилались роскошные пастбища с густой великолепной травой, и наши отощавшие кони смачно жевали ее на ходу и в часы отдыха. Даже комаров стало как-то меньше, особенно после того, как 13 июля ударил хороший утренник, посеребривший инеем траву.
Опробование Аян-Юряха давало обычно пылевидные знаки золота — один-два знака на лоток. Чувствовалось, что золото выносится откуда-то выше, так как пробы из боковых притоков оказывались пустыми.
14 июля мы добрались до Эмтыгея — крупного левого притока Аян-Юряха. Около его устья расположено небольшое якутское урочище из нескольких юрт, в которых живут две семьи — Алексея Сивцева и Николая Ляглева.
Книга «По таёжным тропам» написана известным геологом Борисом Ивановичем Вронским, участником первых колымских экспедиций 20-х – 30-х годов, когда в пустынных и диких местах на побережье Колымы, в бухте Нагаева, высадились первые отряды геологов. По рекам с экзотическими названиями — Нелькоба, Аркагала, Чалбыга, Эмтегей — двинулись поисковые партии. На вооружении геологов тогда еще не было ни вездеходов, ни раций, ни вертолетов, а в районе Колымы — даже топографических карт.Книга позволяет полнее представить картину условий жизни и работы людей в первые годы освоения Колымы.
Автор книги, геолог, принимал участие в нескольких научных и самодеятельных экспедициях, изучавших район падения Тунгусского метеорита. В своей книге он рассказывает об истории поисков метеорита, о первом его исследователе — Л. А. Кулике, о повседневной работе и быте экспедиций, занимавшихся проблемой метеорита. Он живо описывает природу тех мест, где произошло падение метеорита, и своих спутников — людей разных специальностей, увлеченных поисками следов загадочного небесного тела.
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.