На заре - [413]
— Чудо какое-то, матушка. И отгадать нельзя бесовский ответ. «Красной бричкой поедешь…» Не понимаю.
— Вот и у меня полное затмение, — простонала мать Иоанна. — Видимо, бес решил шутку надо мной подшутить.
В башне на совет собрались все мантийные монахини, и отец Макарий, сотворив крестное знамение, произнес молитву.
Затем они принялись обсуждать сон игуменьи и ответ нечестивого. В результате долгих словопрений все пришли к общему мнению, что надо отслужить молебен, и молебствие немедленно было совершено.
А перед самым закатом солнца, когда в монастыре закончилась вечерняя трапеза и игуменье была доставлена свежая почта с газетами, мать Иоанна, горя желанием узнать, что происходит на суде в Армавире, уединилась в башне со священником и мантийными монахинями. Отец Макарий развернул перед собой на столе газету «Красное знамя» и начал читать певучим голосом:
Показания Антонины Демьяшкевич.
В лице Демьяшкевич пролетарскому суду пришлось судить людей в футлярах — учителей старой школы, хитрого фарисея, попа, царско-полицейский строй — все то, что из детей народа создает палачей и тюремщиков.
Отец Макарий приподнял глаза на икону, трижды взмахнул рукой, кладя на себя кресты и шепча молитву:
— Моли бога о мне, святая угодница божья, Мария-богородица…
Монахини также начали креститься.
Мать Иоанна с помощью казначеи и еще двух инокинь пересела на диван и вытерла слезу, повисшую на реснице. Отец Макарий придвинул к себе старинный позолоченный трехпарный шандал[935] с горящими витыми свечами, продолжал чтение:
Одно достоинство у Демьяшкевич: она не виляет и не лжет. Демьяшкевич выкладывает перед судом всю грязь бандитского контрреволюционного быта. Хитро-подлое белогвардейское офицерье воспользовалось молодостью и неопытностью Демьяшкевич и дало ей хорошую школу подлости, обмана и шпионажа.
Встав на скользкую дорожку, она покатилась по наклонной плоскости и с 20-го года кочевала по белогвардейским бандам.
— Были ли в банде у вас попы? — задает вопрос Дроздов.
— Были, — говорит Демьяшкевич и поясняет под громкий смех публики: — Подвяжут косички и тоже на конях ездят.
— Святой угодник, спаси и помилуй нас! — еще истовее взмолилась мать Сергия.
Зашипели, закрестились и другие монахини. Отец Макарий, высоко подняв руку, также осенил чело крестным знамением и снова забубнил:
В предгорных районах Армавирского и Баталпашинского отделов Демьяшкевич стала известна под кличкой «Лесовичка».
Однажды она задумалась над своей жизнью и кинулась было к богу.
— Я хотела уйти в Свято-Михайло-Афонcкую пустынь, — заявила суду Демьяшкевич.
— Почему же не ушли? — спрашивает Зявкин.
— Увидела, что монашки живут тоже нехорошо, — ответила подсудимая, — варят араку[936] и…
В публике смех.
— Да покарай всевышний эту скверную девчонку за клевету! — воскликнула мать Иоанна.
— Прислужница сатаны! — добавила казначея.
Монахини заерзали на скамьях, будто сидели на иголках. Отец Макарий читал дальше:
От бандитов Демьяшкевич получала пай из награбленного. Ей были известны и планы Ковалева, и заграничной белогвардейщины. В общем, во всех предъявленных преступлениях Демьяшкевич признается открыто. Дочь бедного ветеринарного фельдшера оказалась мужественней воспитывавших ее офицеров белой армии.
— Виновата во всем, — говорит она.
Отец Макарий перевел дух и только хотел было продолжать чтение, как вдруг окна приемной ярко осветились зловещим багряным светом и со двора монастыря долетели истошные голоса:
— Горим! Горим!
Мать Иоанна бросилась к окну и, увидев, что два самых больших купола церкви были уже охвачены огнем, упала в обморок.
Монахини с плачем и воплями бросились из башни.
XXXVI
Утром в монастырь приехали Юдин, Батракова, Левицкий и Ропот. Они поглядели на пожарище, на обгорелые стены зданий, над которыми торчали долговязые печные трубы, заглянули в уцелевшие подсобные помещения. Там было несколько монахинь. Одни из них молились и плакали, другие сидели молча, точно окаменелые.
— Отчего начался пожар? — спросил у них Юдин.
— Господь ведает, — ответили вразнобой монашки. — Никто ничего не знает.
— А игуменья Иоанна где? — спросила Батракова.
— Она ночью скончалась, — прослезилась мать Сергия. — Должно быть, от разрыва сердца.
— А где Захарыч? — поинтересовался Левицкий.
— Его тоже нет, — ответила мать Сергия, вытирая слезы. — Он еще с вечера как в воду канул.
— Повздорил он намедни с матерью игуменьей, — добавила из угла сухая монахиня. — Вот и ушел. Обидела она его ни за что ни про что.
Кубань облетела весть о попытке бандитов сорвать судебный процесс в Армавире. В газете сообщалось:
22 августа, в 7 часов 50 минут вечера, в переполненном зале судебного заседания внезапно погас свет.
Комендант суда предложил находящимся в зале судебного заседания сохранять порядок и не двигаться.
В ответ в задних рядах публики раздались револьверные выстрелы, направленные на сцену, где заседал суд, а также в конвой и в взволнованную толпу.
Охранявший обвиняемых конвой, в целях предотвращения побега важных преступников, сделал предупреждающие выстрелы из винтовок.
Свет отсутствовал 3 минуты, и к моменту включения его оказались ранеными красноармеец из конвоя, милиционер и член коллегии защитников.
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.