На всю жизнь - [18]

Я заверил Лиду, что не когда-нибудь, а будем совершать довольно часто. Благодаря этому отчасти вероломному заявлению мне удалось увести ее на вокзал и усадить в поезд.

Мальчики спали как убитые, а их заботливая няня дремала в кресле.

На нетерпеливый Лидин вопрос она ответила, что за такими хорошими детьми она в жизни еще не смотрела, а за разбитое в подвале окно она заплатит сама, потому что это ее вина. Надо было лучше следить за ними.

Я попытался вручить ей специально купленную коробку конфет. Но Томашекова ответила, что если мы не заберем назад эту коробку и не отдадим ее детям, то она больше никогда не придет к нам, хотя ей и будет этого жаль, так как мальчики действительно ей очень понравились.

* * *

В понедельник, во время политзанятий, я чувствовал себя не совсем уверенно. На этот раз мне не удалось подготовиться как обычно — не хватило субботнего вечера, посвященного развлечениям. Конечно, я не думаю, что это можно было заметить, но перед самим собой совесть моя не была чиста.

— Зайдешь? — спросил Индра во время обеда. Я пообещал, что вечером обязательно зайду.

К нему в кабинет я зашел в тот момент, когда Индра обсуждал с начальником штаба и техником батальона подготовку к ротным стрельбам.

— Садись. Мы сейчас закончим, — сказал Индра. Я ответил, что меня это тоже интересует и нет необходимости спешить. Но все было напрасно. Индра не мог дождаться, когда останется со мной наедине. В тот момент когда они столкнулись с проблемой планирования, у него отказали нервы, и он решил закончить разговор.

— Все главные вопросы мы уточнили, а эти мелочи вы решите сами, — сказал Индра, взглянув на начальника штаба. — Мне нужно обсудить важные вопросы с Петром.

Начальник штаба кивнул, взял со стола свою секретную тетрадь и сделал знак технику батальона последовать его примеру.

— Ну что, как она? — выпалил Индра, едва за офицерами закрылась дверь.

Мне было ясно, что командир имеет в виду вовсе не подготовку к стрельбам.

— Очаровательна. И как женщина, и как актриса, — не заставил я долго ждать ответа.

Индра с признательностью посмотрел на меня.

— Преувеличиваешь! — заявил он.

— Лида такого же мнения.

— И Лида? — удивился он. — Каждая женщина…

— … в отношении другой женщины очень критична, в особенности, если та более привлекательна, — дополнил я его. — Лида не исключение, но она именно так сказала.

Индра не нашелся, что ответить, и в кабинете воцарилось молчание.

— Я хочу жениться на ней, — через минуту заявил Индра. Сейчас он походил на ученика, пристыженного за курение в туалете во время перемены.

У меня перехватило дыхание. До сих пор я думал, что мне все ясно… Значит, ему не просто приятно появиться в обществе со звездой областного театра — здесь другое…

Недавно кто-то рассказал мне историю одного известного пожилого актера, который был самым уважаемым гостем ресторана, расположенного рядом с театром. В этом ресторане актер обедал после репетиций, ужинал, а когда не был занят в театре, то проводил там все свои вечера. Но таких вечеров было немного. Однажды он заказал на ужин куропатку, но не с кнедликами, а с рисом. Официантка, работавшая только первый день, посчитала, что перед нею, скорее всего, пожилой крестьянин, и заявила, что если он хочет куропатку, то получит ее с кнедликами, а если хочет рис, то пусть берет отбивную. «Если заказ не соответствует меню, — сказала она, — очень трудно сосчитать стоимость». Актер встал и голосом, который всегда был слышен даже на самом высоком балконе театра, заявил, что в этот ресторан он больше не ходок, потому что здесь не уважают постоянных посетителей. После этого он направился в ресторан, находившийся на два дома дальше. Большинство присутствующих тоже поднялись и последовали его примеру.

Ресторан, демонстративно покинутый актером, оставался пустым, в то время как для того, чтобы попасть в соседний, приходилось заранее заказывать столик. И так продолжалось до тех пор, пока актер не вернулся назад, уступив настойчивым просьбам заведующего. Говорили даже, что якобы потом актер несколько месяцев обедал и ужинал у него бесплатно. Правда, человек, рассказавший эту историю, за последнее поручиться не мог. Когда я услышал это повествование, то рассудил, что этот пример, хотя он и интересный, скорее всего, придуман.

Я вспомнил тот вечер, когда под шум голосов Ирена подходила к нашему столику, и поверил, что быть звездой областного театра кое-что значит.

— Ты что, не слышишь меня? — спросил Индра, на этот раз уже не голосом ученика, застигнутого при курении в туалете, а решительным, командирским.

— А как она? Еще не знает об этом или согласна? — спросил я.

— Согласна, — твердо заявил Индра.

— Почему же ты мне раньше не сказал, что собираешься жениться? — спросил я.

— Все решилось только вчера, — ответил Индра.

Я понял, что два бесплатных билета в театр мне придется отработать.

— Она согласна и путешествовать с тобой по всей территории Чехии и, вполне вероятно, Словакии? Выступать в любительских спектаклях? Индра, ведь с ее талантом она еще сезон-другой проведет в областном театре, а потом наверняка перейдет в Прагу.