На волосок от гибели - [51]
По обеим сторонам двери красовались еще две фигуры, весьма впечатляющие. Тоби сразу сообразил, кто это, хотя никогда в глаза не видел ни Сатуна, ни Лоша. Сатун почесывал себе живот кривым, похожим на ятаган когтем; Лош зажал между зубами-лезвиями кусок зеленой клеенки. Нет, зеленого плаща, того самого, что висел на вешалке в глубине гостиной.
Зеф узнал зеленый плащ, висевший на стене, — тот принадлежал его другу, доктору Пилю. Нетрудно было догадаться, что плащ именно его, потому что под плащом был сам доктор Пиль, висевший без сознания.
После молчания, весьма естественного для людей при неожиданной встрече, Джо Мич издал что-то вроде шипения. Рашпиль поспешил перевести:
— Мы не ожидали увидеть вас в такой чудесной компании, мэтр Кларак. Для нас это большой сюрприз…
— И радость, — добавил Пелу.
Мич издал «гр-р-р-р-р», заткнув рот Пелу до конца беседы. Рашпиль продолжал переводить:
— А где же профессор? Я вижу только дочь и внука. Хорошая новость!
Сим только вошел и стоял позади Майи, Тоби и Зефа. Впоследствии он не раз спрашивал себя: не было бы лучше, если бы он убежал сразу, прежде чем кто-то его заметил? Но разве мог он оставить жену и сына? Он встал впереди них и презрительно взглянул на Тони Сирено, сразу же его узнав.
Рашпиль уточнил:
— Говоря откровенно, мы дожидались мэтра Кларака. Один из ваших друзей, дорогой Кларак, доктор Пиль, только что изволил нам сообщить, что госпожа Алнорелл умерла и ее делами занимается нотариус.
Зеф взглянул на Пиля — того подвесили за воротник на вешалке. Зеф хорошо знал своего друга доктора: если уж он что-то сообщил, то, значит, под пытками. Доктора он ни в чем не винил, зато как винил себя! При мысли, что он заманил Лолнессов в ловушку, Зеф холодел от ужаса.
— Мы вас ждали, чтобы узнать, где находится тело и… пресловутые «дела». Мы вместе с господином Пелу сами ими займемся.
Вместо Зефа ответил Сим:
— Моя покойная теща находится в зимней оранжерее и заслуживает самого почтительного обращения. Что же касается «дел», то они отныне в руках моей жены, единственной дочери покойной.
Обычно, если всех охватывает веселье, в воздухе веет небесной радостью, сладким предвкушением вечности. Но когда загоготали шесть помощников Джо Мича, Тоби захотелось зажать уши. Джо Мич сам утихомирил свой птичий двор и попросил Торна и Рашпиля помочь ему подняться с дивана. Еще одна птичка-лебедка им прямо скажем, не помешала бы.
Поднимаясь на ноги, Мич так утомился, что ему понадобилось не меньше минуты, чтобы отдышаться. Потом он одолел несколько шагов, которые отделяли его от профессора, и встал перед ним. Мич разглядывал Сима, словно мушку на своем носу, потом протянул палец к лицу Сима, зацепил новые очки и сдавил в кулаке. Все, что осталось от очков, полетело на пол, а довольный Мич вернулся к дивану и обрушился на него.
Сим не шевельнулся. Майя закрыла глаза. В уголке ее левого глаза предательски заблестела крошечная слезинка. Но Майя стиснула зубы и твердо сказала про себя: «Я не заплачу!»
Слезинка, как видно, услышала ее молчаливое обещание: едва показавшись, она тут же исчезла.
Тоби и Зеф не сводили с Сима глаз.
Теперь переводчиком стал работать Торн:
— Большой Сосед — весельчак… Он любит шутки и розыгрыши, которые так украшают жизнь…
Мич пробулькал что-то вроде «Рга-а-а… глюг… брб». Точнее передать эти звуки невозможно. Торн прочистил горло и перевел:
— У вас ровно пять минут, чтобы отдать нам две вещи: Камень и черную коробочку Балейны.
Сим постарался не выдать своего изумления и взглянул искоса на Тони Сирено, который при виде своего бывшего патрона чувствовал большую неловкость и в смущении переминался с ноги на ногу.
Так значит, мерзавцы по-прежнему думают о коробочке!
Профессор не знал, что мерзавцы думают о ней весьма упорно и вот уже пять лет девяносто ученых под руководством Тони Сирено пытаются проникнуть в ее тайну. Черная коробочка стала навязчивой идеей Джо Мича. Он во что бы то ни стало хотел узнать секрет Балейны.
Торн попросил Лоша отсчитать пять минут. Лош скорчил скучающую мину и поманил к себе Сатуна, который стоял в стороне и грыз коготь на мизинце. Ни тот, ни другой не умели считать даже до пяти. Они оба уставились на Пелу, взгляд у обоих был очень красноречив.
— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, — начал считать господин Пелу.
Четыре человека, которым через пять минут предстояло дать ответ, смотрели прямо перед собой. Только Тоби на секунду повернулся и взглянул на доктора Пиля, висевшего на вешалке. Доктор пошевелился.
Пять минут — срок недолгий. В комнате царило молчание. Лош точил зубы — верхние о нижние, нижние о верхние. Он чувствовал, что они вот-вот ему понадобятся. От нетерпения у него на губах пенилась слюна.
Пять минут истекли. Мич издал рык. Торн тут же перевел:
— Тем лучше, мы найдем Камень сами.
И рявкнул:
— Обыскать всех!
Сатун замер, не зная, с кого начать. Рашпиль распорядился:
— Начнем с бородавки!
Сатун по-прежнему пребывал в недоумении, но Зеф Кларак уже сделал шаг вперед.
Бородавкой мог быть только он. С младенчества кем он только не был! Прыщом, волдырем, гнилушкой, грибом, макакой! Чудовищем и отбросом! Но Зеф Кларак лишь улыбался. Раз и навсегда он решил быть чудовищем света, чарующим отбросом, макакой-красавицей!
