На веки вечные. И воздастся вам… - [2]
Когда ввели Риббентропа, поразил его внешний вид — на нем, еще недавно щеголявшем в ловко сидящих смокингах и фраках или затянутом в форму эсэсовского генерала, была непонятного цвета жеваная рубашка с обтрепанным воротом, поверх которой болтался бесформенный коричневый пиджак. На ногах грубые башмаки без шнурков, которые им не разрешала иметь американская охрана. Худое лицо Риббентропа с запавшими щеками заросло пегой щетиной. Усевшись на стул посреди комнаты, этот человек, не так давно диктовавший волю Германии и Гитлера целым государствам, весь угодливо подался вперед, изображая абсолютную готовность отвечать на все вопросы.
В кабинете, как это было заведено у американцев, были посторонние люди, которые вели себя так, словно попали на театральное представление. Вслед за Риббентропом неожиданно появился не кто иной, как Крафт. Он устроился на стуле в углу и весело подмигнул Реброву: мол, давно не виделись…
— О, я всегда был верным другом Советского Союза, — преданно глядя в глаза Александрову, заговорил Риббентроп. — Чтобы добиться заключения Пакта о ненападении с Россией мне пришлось преодолеть большое предубеждение, существовавшее в руководящих кругах Германии. Очень большое! — Риббентроп для убедительности поднял указательный палец.
Александров кивнул головой и протянул руку к лежавшей на столе пачке сигарет. Достав сигарету, он рассеянно захлопал ладонью по столу в поисках коробка спичек, лежавшего чуть в стороне. Риббентроп вдруг быстро наклонился вперед, и протянул руку. Схватив коробок, он торопливо зажег спичку и поднес к сигарете Александрова. Тот удивленно посмотрел на него, прикурил и даже кивнул в знак благодарности. Риббентроп радостно улыбнулся.
— Кстати, господин Александров, а не встречались ли мы с вами в Москве? — уже как бы по-свойски спросил он. — Я хорошо помню, что среди русских дипломатов был человек с такой фамилией.
— Нет, — сухо ответил Александров. — Я никогда не работал в МИДе.
— О, как жаль! — расстроился Риббентроп. — У меня остались от визита в Москву самые приятные воспоминания. Вся история могла пойти совсем по-другому, если бы…
Александров хлопнул ладонью по столу.
— Господин Риббентроп, у нас не вечер приятных воспоминаний, а допрос. Какое отношение вы лично и ваше министерство имели к подготовке нападения на Советский Союз?
Риббентроп прикрыл глаза ладонью, слегка наклонился вперед, словно мучительно что-то вспоминая. Такое происходит всякий раз, когда ему нужно продумать свой ответ, потянуть время, отметил для себя Ребров. Но не только поэтому. Риббентроп сломлен морально, истерзан страхами, память действительно зачастую отказывает ему, хотя он готов бесконечно вспоминать какие-то ничего не значащие детали. И вообще, он слабый, зависимый от чужой воли человек.
— Я ничего не знал о планах войны с Россией, — наконец выдавил Риббентроп из себя. — Ровным счетом ничего. Гитлер все решал сам или с узким кругом приближенных, в который я не входил.
— Но ведь шла дипломатическая подготовка войны, обеспечивалось участие в войне союзников Германии…
— Я не принимал в этом участия.
— Как же так? Вы, министр иностранных дел, не принимали участия? — откровенно засмеялся Александров.
Риббентроп по-женски всплеснул руками.
— Уверяю вас, вы не найдете никаких официальных соглашений на сей счет за моей подписью! Никаких! Поддержка обеспечивалась путем устной договоренности между Гитлером и руководством стран-союзников.
— Но в плане «Барбаросса» прямо говорится, что Командование германских вооруженных сил совместно с министерством иностранных дел, которое вы возглавляли, обеспечивает участие в войне союзников…
— Мне не был известен план «Барбаросса»! — глядя прямо в глаза Александрову, произнес Риббентроп. — Он был вне моей компетенции.
Александров только удрученно покачал головой.
— Когда вы узнали, что принято решение напасть на Советский Союз?
Риббентроп опять прикрыл глаза рукой.
— Об этом мне стало известно только 22 июня 1941 года. Буквально за несколько часов до того, как германские войска по приказу Гитлера вступили на вашу территорию… Да-да, я понимаю, это может показаться вам странным, но при том режиме, что существовал в Германии, положение дел было таково, что министр иностранных дел многое — очень многое — не знал! А о многом узнавал последним.
— Слишком о многом! — усмехнулся Александров. — Прямо-таки обо всем.
— Вы правы, — не моргнув глазом, согласился Риббентроп. — Таков был режим.
— Но еще до нападения вы, как министр, созвали совещание различных ведомств рейха и дали пропагандистские установки: войну с СССР, для международного общественного мнения нужно освещать сугубо как превентивную, всячески обвиняя в ней Советский Союз.
Риббентроп вдруг громко шмыгнул носом.
— Я не помню такого совещания.
— Но тому есть документальные подтверждения…
— Возможно, есть документы, в которых что-то такое записано, но это вовсе не означает, что так было в действительности. Я был против войны с Советским Союзом, и потому от меня скрывали подготовку к этой войне.
— Скажите, вы знаете человека по фамилии Багратион-Мухранский?
Впервые в одной книге увлекательная художественная версия исторических событий более чем 65-летней давности.Нюрнбергский процесс – международный суд над бывшими руководителями гитлеровской Германии. Великая история сквозь невероятную жизнь ее героев – с любовным треугольником и шпионскими интригами.В новом романе Александра Звягинцева – мастера остросюжетного жанра и серьезных разысканий эпохи – пожелтевшие документы истории оживают многообразными цветами эмоций и страстей человеческих.На основе книги был снят телевизионный сериал «Нюрнберг.
Майор Сарматов возглавляет группу, проводящую операции особой государственной важности за пределами СССР — на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и Африке. Для него и его товарищей слово «Родина» не пустой звук. В этот раз они обязаны поймать свою «тень» — американского агента, специалиста по советской разведывательной тактике, регулярно появляющегося в зоне советских интересов.
Древний монастырь в Гонконге… Здесь оказался майор Сарматов – легендарный Сармат. Он жив. Но абсолютно утратил память. Кто он? Откуда? Что ему известно? – это интересует многих, в том числе и ведущие спецслужбы мира. Но более всего за этим суперпрофи охотятся люди из одной таинственной секты Востока. С помощью Сармата они намерены совершить устрашающую для всего человечества крупномасштабную, террористическую акцию, которая должная привести их к мировому господству. Они добиваются своего – Сармат в их руках.
Жизнь солдата полна неожиданностей, потому-то и приходится майору КГБ Игорю Сармату тащить на своем горбу американского разведчика, выполняя задание особой государственной важности. Но скоро они поменяются ролями. И горе солдатам тайных войн, когда политики вмешиваются в их дела, когда свои же теряют в них веру, обрекая героев на верную смерть. Однако рано списывать в расход офицера КГБ, проводившего секретные операции в Анголе и Ливане, Никарагуа и Гондурасе. Он дал себе слово обязательно вернуться, чтобы еще хоть раз посмотреть в глаза той, с которой он одной крови, а также в глаза тех, кто его предал...
В Никарагуа он был известен как капитан сандинистов Хосе Алварес, в Анголе – как лейтенант Санчес, в Мозамбике – как капитан Кригс. На самом же деле этот герой тайных войн, способный выполнить любое, самое невероятное задание командования, – русский майор спецназа Сарматов по прозвищу Сармат. Этот мускулистый высокий человек с лицом, обезображенным шрамами, был не единожды ранен, он терял память, его не раз предавали и мечтали убить – ведь живой Сармат очень опасен! Но он выживал вопреки всему и снова возвращался в пекло войны, чтобы посмотреть в глаза тех, кто его предал, и свести счеты с врагами… По мотивам замечательных романов о Сармате был снят 12-серийный сериал, мгновенно завоевавший всеобщее признание.
В романе, завершающем трилогию «Сармат», прослеживаются перипетии судеб двух героев — Игоря Сарматова и Вадима Савелова, некогда принадлежавших к элитному спецотряду быстрого реагирования, спаянного настоящей мужской дружбой и служением Родине. Катастрофа в горах Гиндукуша расставила все по своим местам: кто из них настоящий герой, а кто подстраивается под обстоятельства...
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Историческая повесть о великом русском изобретателе Ползунове.
Немецкий писатель Теодор Крёгер (настоящее имя Бернхард Альтшвагер) был признанным писателем и членом Имперской писательской печатной палаты в Берлине, в 1941 году переехал по состоянию здоровья сначала в Австрию, а в 1946 году в Швейцарию.Он описал свой жизненный опыт в нескольких произведениях. Самого большого успеха Крёгер достиг своим романом «Забытая деревня. Четыре года в Сибири» (первое издание в 1934 году, последнее в 1981 году), где в форме романа, переработав свою биографию, описал от первого лица, как он после начала Первой мировой войны пытался сбежать из России в Германию, был арестован по подозрению в шпионаже и выслан в местечко Никитино по ту сторону железнодорожной станции Ивдель в Сибири.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.
Увлекательная художественная версия исторических событий более чем 65-летней давности.Нюрнбергский процесс – международный суд над бывшими руководителями гитлеровской Германии. Великая история сквозь невероятную жизнь ее героев – с любовным треугольником и шпионскими интригами.В новом романе Александра Звягинцева – мастера остросюжетного жанра и серьезных разысканий эпохи – пожелтевшие документы истории оживают многообразными цветами эмоций и страстей человеческих.