На Севере диком. Церковно-историческая повесть - [8]
Но как вывести их на новый путь?
Ответ приходил тотчас из глубины любящего сердца: вывести поморян на новый путь — обратить их в христианство. О, какой это великий и действительно достойный человека подвиг — вывести ближнего из мрака заблуждения и указать ему, как надо жить в Боге! Но именно оттого, что это великий подвиг, он и страшит!.. Как приступить? Что делать? Где взять силу убеждения? Откуда почерпнуть духовную мощь и дар слова? Перед этими вопросами Митрофан останавливался бессильный…
«Апостол Павел, проповедуя христианство, производил своими речами глубокое впечатление, увлекая мысль и чувства слушателей. Святитель Иоанн по праву был прозван Златоустом. Они умели «глаголом жечь сердца людей», проповеди их служили к вящему торжеству христианской Церкви. А что могу сделать я? — раздумывал отрок. — Духом нищ и словом беден. Мое слово не проникнет ни в чье сердце и не вызовет ни в ком ни благодарного отклика, ни слез умиления, ни радости, до того не испытанной, — радости обращения к Богу».
Митрофан мучился, он рвался к добрым делам и в то же время чувствовал свое полное бессилие. А Север, далекий, глухой Север как будто бы все настойчивее звал его к себе, и дикари, казалось ему, двигаясь в темноте, протягивают руки к святым для верующего местам, где сияют величественные храмы и народ молится истинному Богу, всемогущему, всещедрому, долготерпеливому и многомилостивому. «Что делать? Как быть? Как вступить на путь проповеди Христа?» — думал Митрофан. Все, что было под рукою и что можно было почерпнуть из Священного Писания, все это Митрофан прочел, Евангелие, Деяния святых апостолов знал наизусть. Он читал и слышал о проповеди апостола Андрея на месте нынешнего Киева, о трудах равноапостольного Владимира; мучения христиан при римских императорах, иконоборство, и о них ему ведомо было. С одной стороны, запас знаний был налицо, а с другой, величие миссии подавляло. И Митрофан совершенно терялся.
Он пробовал разговаривать с отцом о проповеди христианства среди лопарей. Иерей и не подозревал, к чему этот разговор клонится, казалось, пытливый ум сына хочет охватить все, и только. Ему и в голову не приходило, что Митрофан болеет душой за каких-то там неведомых людей.
— Труден подвиг проповедника? — допытывался Митрофан.
— Знамо, труден, сын мой, — отвечал священник.
— И надо иметь для этого особенную подготовку, батюшка?
— Знамо, надо. Без познаний в Священном Писании как же можно? А паче того вера. Слово без веры в устах проповедника — камень, а не пища духовная. За верующим Сам Господь. И чем возвышеннее, чем сильнее вера, тем ближе Бог. Помогает Он верующему. Известно, что без веры ничего истинно великого не совершилось. И не совершится. Христос простых рыбарей умудрил и сделал их «ловцами человеков». Смиренных возносил Он до седьмого неба. Бывало, что и цари падали во прах. Апостол Петр — кто он был, вспомни-ка. Ну, вот, то-то!
Отцовские слова глубоко западали в полную переживаний за устроение жизни поморян душу Митрофана. «Христос простых рыбарей умудрил и сделал их ловцами человеков». Да, да… Кого Он захочет вознести, вознесет…
А между тем годы проходили, и Митрофану исполнилось 28 лет. Он порывался в холодную даль, а внутренний голос удерживал его. Митрофан слышал этот голос, он говорил ему: «Куда ты? Подвиг труден. Совладаешь ли с испытаниями?» И Митрофан опускал голову. И боль, острая боль терзала его любвеобильное сердце. Однажды, отправившись за город, ибо на душе тяжело было, он в поле вдруг слышит голос.
Митрофан встрепенулся. Кто-то говорит, а кто — неизвестно. Кругом никого не видать. Между тем голос взывал к нему: «Иди и возопи, ибо Я вспомянул вас, милуя, и обручение Моей любви не уничтожится. Иди в землю необитаемую, в которой нет путей, в землю жаждущую, ибо не ходил по ней муж и не обитал человек».
Митрофан схватился за грудь.
— Кто Ты? — спросил он с трепетом.
И послышался ответ:
— Я Иисус, Которого ты ищешь.
Митрофан устрашился.
— Владыко, Господи! Я невежда! — воскликнул он.
— Не говори против ничего, потому что на все пошлю тебя, и пойдешь, и все, что повелю тебе, станешь говорить; не бойся, ибо Я с тобою, — изрек Спаситель.
И снова все стихло.
Но в ушах Митрофана долго еще звучали эти таинственно сказанные слова… Он трепетал; какой-то особенный восторг охватил все его существо, и какая-то неизъяснимая теплота вдруг повеяла на него. «Иди и возопи… Иди в землю необитаемую, в которой нет путей, в землю жаждущую, ибо не ходил по ней муж…». Боже, Боже! Да мне ли это? Он опять оглядывается по сторонам. Нет, он один здесь.
«Меня ждет земля… необитаемая… жаждущая… меня, слабого!».. Ему вспомнились слова: Пустынным живот блажен есть, божественным рачением воскриляющимся. Он слышал их за утреней… Плача от радости, которую называют неземною, Митрофан опустился на колени и стал пламенно молиться. Он молился долго. «Господи, благодарю Тебя, помоги мне там — в земле необитаемой и жаждущей! Подай мне силу и крепость! Святый Бессмертный, просвети ум мой, да прославлю имя Твое до скончания живота моего!»
Возвратившись домой, он рассказал обо всем, случившимся с ним.
