На Севере диком. Церковно-историческая повесть - [4]
— Так что?
— Так церкви старые, извечные из города вон выносят…
— Впрямь?
— Да-а. А монастыри старинные с мест переставлены…
— Ахти! Да неужели?
— Истинно. А кости мертвых вынесены за Дорогомилово…
— Ай, и кости потревожены! О, Господи!
Посажены новые сады — Москва зазеленела. Город принял величественный вид. Лопари, как ни дики они были, все-таки не могли не дивиться московской красе. He им, невежественным поморянам, было разбираться, как какой храм построен на Москве и что значит церковь крестчатая, или коробовая, или стрельчатая. Они и слыхом не слыхали о каких-то индийском, ломбардском и мавританском стилях! Попадая в Москву, лопь в восхищении замирала перед великолепием дворцов и хоромов и, не скрывая восторга, простодушно вопрошала москвитян:
— И откуда у вас сие?
— Божие благословение, — отвечали те.
— Да, велик ваш Бог, щедр и милостив, — соглашались лопари.
— Что ж, каждому по вере дается. Примите Святой Крещение, и вам Господь пошлет от щедрот Своих. Он всеблаг и многомилостив.
Все, что видела дикая лопь в Москве, ей и во сне не снилось. Жизнь москвитян представлялась им чудесной; взирая на них, лопари остро ощущали нищету и убогость своего существования. В Москве они воочию убеждались, что их жизнь, в привычном для них устроении, так же бессмысленна, как и существование неразлучных с ними оленей. В конце концов, раздумье взяло верх. Дикарями мало-помалу стала овладевать жажда иной жизни, жажда света, жажда христианства. Побывавшие в Москве рассказывали, возвратившись в тундру, про чудный город и про милости и щедроты христианского Бога. Души встрепенулись. Уже от одних только рассказов веяло каким-то приятным, особенно сладостным теплом. Вера в своих богов поколебалась. Напрасно кебуны, узнав об этом, грозили северным пастухам местью идолов и злого духа, напрасно прочили гибель всех стад, если отступники не образумятся. Лопари поступили по зову сердца — послали старейшин своих к великому князю, «моля его дать им учителей христианских».
Шел 1527 год. В это время княжил уже Василий III, сын Иоанна III. Старейшины лопарские, принеся обычную дань, передали ему и мольбу от себя и от уполномочивших их поморян. Приняв прошение, Великий князь повелел новгородскому архиепископу Макарию — знаменитому в истории Русской Церкви святителю — отправить в Лукоморье иерея тамошнего Софийского собора с диаконом, которые и просветили бы поморян светом евангельской истины. Новгородский иерей с диаконом потрудились среди лапландцев, живших при устье реки Нивы и Кандалакшской губы. Но кроме этих лопарей были еще кольские лопари. И они через несколько лет также изъявили владыке Макарию желание креститься и «с великим усердием приняли священников. Однако, веруя во Христа, сей народ, — как замечает историк Н. М. Карамзин, — продолжал обожествлять солнце, луну, звёзды, озера, источники, реки, леса, камни, горы, имел жрецов… и, ходя в церкви христианские, не изменял и своим кумирам. Архиепископ Макарий и послал туда умного монаха Илию с наставительною грамотою к жителям, которые, уверяя его в своей верности христианству, говорили, что они не смеют коснуться своих идолов, хранимых ужасными духами».
— Вот наши леса, — говорили лопари, — они священные. Мы поклоняемся им, так как в них обитают грозные духи. Они жестоко наказали бы того, кто сорвал бы хоть одну ветвь с дерева.
Как бы в ответ Илия не только сорвал, но и зажег сперва одну ветвь из священного для них леса, затем другую, еще и еще…
Лопари пришли в ужас.
— На что ты осмелился? — восклицали они. — Ты… ты не боишься кары лесного духа?
— Я боюсь кары истинного Бога, — отвечал монах. — Я не признаю никаких — ни горных, ни лесных духов, ни русалок. И ваши леса — простые леса, созданные волею всемогущего Бога.
Тем временем сломанные ветви горели. И что же! Илия оставался цел и невредим.
— Кому вы молитесь? — обратился он к лопарям.
— Мы поклоняемся кумирам, — отвечали они и указывали на грубые каменные фигуры, сделанные неумелыми руками кебунов.
— Не сотвори себе кумира — вот что говорится в истинном Священном Писании, — промолвил монах Илия.
Поселившись на Коле, он стал проповедовать слово Божие, благовествуя, сокрушать языческие жертвенники, бросать в море истуканов. Тщетно жрецы грозили ему местью сокрушаемых им богов, напрасно они накликали на него смерть. Илия делал и делал свое дело, возвещая слово Истины.
Колу основали новгородцы. В первый раз поселение это упоминается в 1264 году в договоре их с князем Ярославом Ярославовичем Тверским. Промышленным новгородцам нужна была Кола. Постепенно обогащаясь торговлею с ненцами, камскими болгарами и другими, новгородцы особо обращали внимание на меха. Это был самый главный источник их обогащения, так как в ту пору меха составляли роскошь и щеголять в них любила вся Европа. А на севере ли не было зверья! Ведь север и северо-восток поросли сплошь лесами. Подвигаясь все дальше да больше, подходя к океану, к сказочному Лукоморью, новгородская предприимчивость строила по пути, где было удобно, города и колонии и крепко держалась за них. С расширением круга торговли, по мере того как росли благополучие и богатство Господина Великого Новгорода, новгородцы все выше поднимали голову и все самостоятельнее держались по отношению к своим ближайшим соседям. Ничего нет мудреного в том, что они именно так уговаривались с тверским князем Ярославом Ярославичем, о чем свидетельствует и данная грамота:
Верстка Минеи Праздничной выполнена с сентября месяца и праздника Начала индикта по август и Усекновения честныя главы Иоанна Предтечи. Даты подаем по старому и (новому) стилю. * * * Данная электронная версия Минеи Праздничной полностью сверена с бумажной версией. Выполнена разметка текста для удобочитаемости; выделено различные образы слова МИР: мир (состояние без войны), мíр (вселенная, община), мν́ро (благовонное масло).
Богословско-литературное наследие Леонтия Византийского, знаменитого богослова и полемиста VI века, до сих пор остается недостаточно изученным в России, между тем как на Западе в XIX–XX вв. ему были посвящены десятки исследований. Современному российскому читателю известны, пожалуй, лишь краткие упоминания о Леонтии в трудах протоиерея Георгия Флоровского и протопресвитера Иоанна Мейендорфа. До сих пор нет полного русского перевода ни одного трактата Леонтия Византийского... Не претендуя на полноту и окончательность, предлагаемый ныне сборник исследований призван дать современному российскому читателю необходимые сведения о составе «Леонтиевского корпуса» (Corpus Leontianum), его предполагаемом авторстве, структуре и содержании входящих в него богословских трудов. *** Редакционный совет Центра библейско-патрологических исследований (программа поддержки молодых ученых ВПМД) Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви: Иерей Сергий Шастин (настоятель Крутицкого Патриаршего Подворья, Председатель Всероссийского православного молодежного движения и Братства Православных Следопытов) Диакон Михаил Першин (директор центра, заведующий информационно-издательским сектором Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви) Иерей Сергий Осипов (технический редактор) Проф.
Псково-Печерские листки — уникальное собрание духовного опыта, накопленного насельниками Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря более чем за 500 лет. Издаваемые ещё со времён Великой Отечественной войны, эти листки и по сегодняшний день призваны помогать всем ищущим духовного возрастания и утешения. Теперь прикоснуться к многовековому опыту духоносных отцов смогут все — Псково-Печерские листки, старательно отобранные и оформленные, издаются отдельными, тематическими сборниками. Сборник «Как сохранить семью счастливой?» расскажет о том, как важно подготовиться к созданию семьи, как не потерять счастье и радость первых дней совместной жизни и сохранить эти светлые чувства на протяжении долгих лет; поможет научиться переносить трудности и испытания, столь неизбежные в каждой семье; подскажет, как воспитывать ребёнка в любви и живой вере в Бога.
Книга известного московского протоиерея Георгия Бреева, настоятеля храма Рождества Пресвятой Богородицы в Крылатском, посвящена псалмам с 1-го по 29-й. Отец Георгий называет Псалтирь высшей школой духовного просвещения. Обращаясь к глубоким, тысячелетним традициям чтения боговдохновенных гимнов, он раскрывает их мудрость и красоту. Показывает, что молитва словами Псалтири обращает человека к Источнику жизни: «Через псалмы к нам приходит понимание, что слово Божие – превыше всего. Его надо хранить в себе, и тогда в этом сердечном горниле рождается сильное движение души к вечности».
В этой небольшой книге автор, игумения Евпраксия, рассказывает о жизни рядом со старцем, лаврским архимандритом Наумом (Байбородиным; 1927–2017). Много всего удивительного, чудесного происходило постоянно, но разве можно привыкнуть к чуду… А ведь самым большим чудом был сам Батюшка. Отец Наум был живым примером святости, примером невозможного для человека наших дней совершенства, примером полной безпощадности к себе и жертвенности, милосердия и безконечного терпения. В публикуемых рассказах запечатлены некоторые истории, связанные с его благословениями, его молитвами и заботами о своих духовных чадах.
«Богоматерь явила всем неизреченную бездну любви Божией к людям. Благодаря Ей прекратилась наша долговечная вражда с Творцом. Благодаря Ей было устроено наше с Ним примирение, нам были дарованы мир и благодать, вместе с Ангелами ликуют люди, и мы, прежде осужденные, стали чадами Божиими. С Неё мы сорвали гроздь жизни; от Неё взяли отрасль нетления. Она стала посредницей для нас во всех благах. В Ней Бог стал человеком и человек — Богом» (преподобный Иоанн Дамаскин).