На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима - [64]

Шрифт
Интервал

Так же отвергает Лукреций и наивное объяснение происхождения языка:

А потому полагать, что кто-то снабдил именами
Вещи, а люди словам от него научились впервые, —
Это безумие, ибо, раз мог он словами означить
Все и различные звуки издать языком, то зачем же
Думать, что этого всем в то же время нельзя было сделать?

Речь не могла быть изобретена одним человеком. В общей борьбе и в общем труде люди постепенно научились говорить, им «нужда подсказала названья предметов».

Сперва люди научились использовать медь — она мягче, и ее легче обрабатывать. Позднее вошло в употребление железо. Постепенно люди научились строить жилища, обрабатывать землю, спускать в море свои корабли. В человеческом обществе возникает семья, государство, законы. Потом развиваются искусства, которые доставляют наслаждение людям:

Судостроение, полей обработка, дороги и стены,
Платье, оружье, права, а также и все остальные
Жизни удобства и все, что способно доставить усладу:
Живопись, песни, стихи, ваянье искусное статуй —
Все это людям нужда указала, и разум пытливый
Этому их научил в движеньи вперед постепенном.

Лукрецию представляется наивысшим наслаждением открывать законы природы и разъяснять их людям. Вся поэма пронизана радостью поисков истины и открытий. Вся поэма прославляет могущество разума. С гордостью поэт говорит о человеке, который с помощью мысли проникает в скрытые тайны природы и добывает там истину. Таким был для Лукреция учитель его Эпикур, который мыслью своей пронесся по безграничным пространствам, которого не могли запугать ни молва о богах, ни небесные громы и молнии.

Отбросив все религиозные объяснения, Лукреций старается найти естественные причины всем явлениям в мире. Если гром и молнию наивные люди объясняют гневом Юпитера, то Лукреций говорит, что они зарождаются от столкновения туч. День сменяется ночью, потому что солнце скрывается за горизонтом, чтобы утром вновь появиться с востока на небосводе. Луна светит потому, что она отражает лучи невидимого ночью солнца. Затмение солнца может быть потому, что луна встает между солнцем и землей и загораживает дорогу солнечным лучам.

Замечательные по своей смелости мысли высказывает Лукреций о круговороте воды в природе и о причинах вулканических извержений, об отражении предметов в зеркале и о происхождении языка, о наследственности и о причинах сновидений.

Многое в поэме «О природе вещей» нам кажется детски наивным: ведь она написана на заре европейской науки. Но многие гениальные догадки Лукреция превратились в научные истины, доказанные через две тысячи лет. В стихах Лукреция в самой общей форме предвосхищаются и учение Джордано Бруно о бесконечности миров, и закон сохранения материи Ломоносова — Лавуазье, и атомистическая теория Дальтона — Гей-Люссака, и закономерности, открытые Менделеевым, и теория естественного отбора Дарвина.

Поэма Лукреция отличается высокими поэтическими достоинствами. В пламенных стихах он воспевает природу и человека. Яркими красками рисует картины возникновения и распада различных форм неживой материи, появления и гибели растений и животных, рождения и смерти людей, государств и бесконечных миров.

Работа Лукреция над стихотворной формой гекзаметра во многом подготовила почву для расцвета римской поэзии в эпоху «золотого века». Противники материалистической философии отдавали должное Лукрецию как поэту. Цицерон писал брату, что в поэме «О природе вещей» чувствуется природное дарование и высокое искусство автора. Он считал необходимым сохранить это замечательное произведение для потомства, хотя сам не разделял философских взглядов Лукреция.

Счастлив тот, кто сумел вещей постигнуть причины,
Кто своею пятой попрал все страхи людские! —

писал Вергилий в «Георгиках». С восторгом говорил о Лукреции Овидий. В Риме за ним прочно закрепилась слава великого поэта.

В средние века Лукреций, как и Эпикур, считался безбожником и вызывал бешеные нападки всех отцов церкви. Его стихи наносили удары не только по языческой мифологии, но и по христианской религии. Мрачные тени потустороннего мира развеивала в прах «смелая, громовая песнь Лукреция» (К. Маркс).

Начиная с XV в. возрождается слава Лукреция. Его издают, изучают и комментируют ученые эпохи Возрождения. Произведения Демокрита и Эпикура сохранились в очень неполном виде. Поэтому поэма Лукреция оказалась единственным произведением, где последовательно изложено учение античных материалистов. Гениальная поэма римского поэта оказала могучее воздействие на многих мыслителей нового времени — Джордано Бруно и Фрэнсиса Бэкона, Гассенди и Гоббса, Ньютона и Локка, Гельвеция и Гольбаха, Дидро и Канта, Ломоносова и Радищева.

Особенно высоко оценили поэму «О природе вещей» классики марксизма. Карл Маркс широко использовал ее в своей докторской диссертации «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура», где он с восторгом говорит о Лукреции как о поэте и мыслителе.

Катулл

Первый римский лирик

Во времена Катилины в Риме жил «латинский Пушкин» — поэт Валерий Катулл.

А. А. Блок.

Если самым знаменитым эпическим поэтом последнего века Республики считают Лукреция, то крупнейшим лирическим поэтом того времени был Гай Валерий Катулл.


Еще от автора Михаил Юрьевич Герман
Воспоминания о XX веке. Книга вторая. Незавершенное время. Imparfait

«Воспоминания о XX веке: Книга вторая: Незавершенное время: Imparfait» — новая дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с 1960-х годов до конца XX века. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.


Воспоминания о XX веке. Книга первая. Давно прошедшее. Plus-que-parfait

«Воспоминания о XX веке. Книга первая: Давно прошедшее» — новая, дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с середины 1930-х до 1960-х. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.


В поисках Парижа, или Вечное возвращение

Книга известного петербургского писателя Михаила Германа «В поисках Парижа, или Вечное возвращение» – это история странствий души, от отроческих мечтаний и воображаемых путешествий до реальных встреч с Парижем, от детской игры в мушкетеров до размышлений о таинственной привлекательности города, освобожденной от расхожих мифов и хрестоматийных представлений. Это рассказ о милых и не очень подробностях повседневной жизни Парижа, о ее скрытых кодах, о шквале литературных, исторических, художественных ассоциаций.


Парижские подробности, или Неуловимый Париж

Книгу известного петербургского писателя Михаила Германа «Парижские подробности, или Неуловимый Париж» можно было бы назвать чрезвычайно живым и во всех отношениях красочным дополнением к недавно вышедшей книге «В поисках Парижа, или Вечное возвращение», если бы она не была вполне самодостаточна. И хотя в ней намеренно опущены некоторые драматические и счастливые страницы длинной «парижской главы» в биографии автора, перед читателем во всем блеске предстает калейдоскоп парижских подробностей, которые позволяют увидеть великий город так, как видит и ощущает его Михаил Герман, – именно увидеть, поскольку свой рассказ автор иллюстрирует собственными цветными и черно-белыми фотографиями, с помощью которых он год за годом стремился остановить дорогие ему мгновения жизни непостижимого, неуловимого Парижа.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.


Импрессионизм. Основоположники и последователи

Импрессионизм — живопись впечатления, мгновения, выхваченного из монотонности будней. Хотя зародилось это течение в Париже еще во второй половине XIX века, по сию пору оно вызывает повышенный интерес публики. Замечательный знаток французской культуры М. Ю. Герман, доктор искусствоведения, изложил в книге собственную, глубоко продуманную и эмоциональную версию истории импрессионизма, рассказал о пути великих мастеров (Эдуара Мане, Клода Моне, Эдгара Дега, Огюста Ренуара и многих других), а также о том, как французское влияние отозвалось в искусстве других стран, в том числе — России.


Хогарт

Книга посвящена Вильяму Хогарту (1697–1764), английскому живописцу и граверу, теоретику искусства.


Рекомендуем почитать
Операция «Дуб». Звездный час Отто Скорцени

Освобождение Бенито Муссолини из-под ареста немецкими коммандос под командованием гауптштурмфюрера СС Отто Скорцени стало классической операцией специальных частей в годы Второй мировой войны. Дерзкому налету на Гран-Сассо немцы присвоили кодовое наименование «Дуб». Освободив 12 сентября 1943 г. Муссолини, Скорцени вмиг стал диверсантом № 1 в Европе.Книга американского историка Грега Аннусека расскажет читателю о всех деталях этой громкой операции.Перевод: А. Бушуев, Т. Бушуева.


Несостоявшиеся столицы Руси: Новгород. Тверь. Смоленск. Москва

История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.


Кельты анфас и в профиль

Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.


Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.


Самый длинный день. Высадка десанта союзников в Нормандии

Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.


Иностранные известия о восстании Степана Разина

Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.