На рыдване по галактикам - [38]

Под душем плещусь с легким сердцем и чувством выполненного долга — очень странное и ранее незнакомое мне ощущение. Я уже предвкушаю десяток-другой приятных минут с девушкой мечты из секс-симулятора и сладкий сон в кроватке — в гипер-то не уйдем, когда басовитый вопль Цилли заставляет вылететь в коридор жилого блока в одном полотенце из нановолокна. Целомудренно завернутая в такое же, только розовое в клубничку, бортмех уже десантировалась из своей каюты и сердито тычет в ее недра бластером. Ее могучая накачанная фигура закрывает вход начисто, и я не вижу, что же исторгло крик ярости из луженой глотки космодесантницы.

— Что стряслось? Соколова подкинула начинку из пирожков тебе в белье? — спрашиваю я.

— У нас опять органика на борту! Нюк, зирков ты выплодок, доколе?! — вопрошает она свирепо, ничуть не краснея. — И все на мою голову!

— Бо! — ору я, не нарушая порядок клевания в нашем курятнике.

— Посторонней органики на борту нет, — бесстрастно ответствует тот.

— Да как же нет, когда я своими глазами видела! Вот такое вот, махонькое, и вихлялось что твой детеныш Чужого! — возражает Цилли, свободной рукой показывая, как незваный гость полз по ее каюте.

— Вонял?! Из унитаза вылез?! — в панике уточняю я, принюхиваясь. А коридор уже наполняется остальными членами экипажа на разной стадии подготовки ко сну. До сих пор при полном параде только подоспевшие с камбуза Соколова и ее протеже, на чьи белокурые локоны уже перекочевал принадлежащий по праву головной убор.

— О, Тася, привет, — машет ей док свежеотрощенным розовеньким щупальцем. Разъяренный очередным ЧП Варг лично с пристрастием допрашивает борткомпьютер, но тот божится, что никакой посторонней органики на борту «Дерзающего» его датчики, отлично в этом секторе работающие, не зафиксировали. Нет, он не врет и очередного беглого курсанта-ксеноморфа не укрывает.

— Пищага, может, прошмыгнула все же, — пожимает плечищами кэп.

— А то я пищаг не видала, — ворчит Цецилия.

— Отбой отменяется, — сдается Варг. — Надо прочесать корабль. По скафандрам, короче…

— А может, напялим скафы и поспим чутка сначала? — не без надежды вопрошаю я.

— Ага, а сраная ксеноморфь мой корабль за это время захватит, вырастив в башке у Бо колонию разумной кремниевой плесени! — рыкает Одноглазый Дьявол, и я смиренно плетусь одеваться. Прости, милашка, свидание отменяется… Опять.

Глава 14. Кадет Соколова. Бунт на камбузе

Охота на Чужого — вот это занятие по мне, уж куда как интереснее, чем пирожки лепить. Хорошо, что теперь я могу с чистой совестью передать флаг кулинарного первенства реанимированной в добропорядочной ипостаси Тасеньке. Должно быть, покорять сердца экипажа шедевральными супчиками — это малость не мое. А вот выловить и обезвредить таинственную органику, ловко скрывающуюся даже от всевидящего (ну или почти всевидящего, за исключением сектора у грузовых трюмов) ока борткомпа — дело другое. Это я могу. И неважно, что у меня нет ни скафандра, ни оружия — я и шваброй эту тварь загоню быстрее, чем трусоватый Рекичински, облачившись в броню и вооружившись бластером. Хотя суперкарго из противометеоритных штанов своих, похоже, готов выпрыгнуть, чтобы доказать, какой он бравый охотник за чужеродной материей — носится, точно ему туда славийской крапивы засунули, во все закоулки тычется. Остальные подобного энтузиазма не проявляют и бродят с унылыми физиономиями, то и дело зевая с риском челюсти вывихнуть.

Перед посторонней органикой док, очевидно, такого трепета, как перед космической стихией, не испытывает и в обморок шлепаться не собирается. Он бродит за мной и, прилежно заглядывая в темные углы, докладывает, что обнаружен альдебаранский трехглавый паук или там жук-полимероточец с Тау Кита, дожевывающий допотопные панели. Однако хитрая тварь нигде не попадается. Через полчаса тасканий по кораблю Шухер вдруг меняется в лице и ахает:

— Мое хвостовое щупальце! Где оно?

— Да вот же, док, на месте, за спиной, — успокаивающе говорю я, тыча пальцем в длинный извивающийся отросток, волочащийся за ним по полу.

— Нет! Мое старое щупальце! — истошно голосит Шухер.

— Не знаю, — теряюсь я. — Оно же того… отпало. Лежит, наверно… где-нибудь.

— О-о, все десятиюродные предки до сорокового колена защитными чернилами вымарают мое имя из истории славного рода! — причитает док, бестолково мечась по коридору. — Это же позор, позор! Его следовало с почестями упокоить, иначе оно будет еще сто лет являться мне, лишая счастья и покоя! Так гласит священная книга!

— Да найдем мы его, вот только Чужого выловим, — пытаюсь обнадежить его я, но док безутешен.

— Это следовало делать сразу, так предписывает кодекс любого порядочного лимбийца! — стонет Шухер, обхватывая голову всеми щупальцами разом. Чихать док теперь пятью ртами хотел на залетную органику — у него проблема посерьезнее.

— Гравитации же не было, уплыло куда-нибудь в закоулок, — бурчит засыпающий на ходу бортинженер, с которым мы случайно пересекаемся в очередном отсеке. — Ты сам чуть не уплыл…

— В трюмах все чисто! — докладывает суперкарго по внутренней связи. Следом за ним отчитываются и остальные, тоже никого и ничего не обнаружившие. Чужой словно в черную дыру канул. Все собираются в кают-компании, и Варг, мрачно зыркнув на бортмеха, постановляет поисковую операцию прекратить и отправляться на отдых.