На рыдване по галактикам - [110]
— Не замечал в тебе ранее подобной дотошности… Чё-т тебя реально клинит прям. Тебе б поспать, мозг перезагрузить. Ужин скоро… Это док с Басом и подлецом суперкарго выдрыхлись. А мы забыли, что такое покой и сон.
— Факт, — соглашается Ярка, подавив невольный зевок. — А вот с Врагусиком лично я не стала бы связываться даже под угрозой пыток, у него свои понятия о добре и зле.
— Это да, черная дыра знает, что у него там в акселератном умишке творится. Надо запретить ему доступ к библиотеке. Накачается знаниями всякими без разбору, доберется до страпельки — и тогда точно Вселенной кранты.
— Надо было его все-таки в космос выкинуть, — подытоживает Соколова, нервно озираясь по сторонам, точно рассчитывая засечь исчезающий за углом шипастый хвост исчадия тройного ада Алголя. — Лично я даже насморка в жизни не схватывала, и для меня предполагаемая польза от его пребывания на борту никак не перевешивает стабильно наносимого им морального вреда. А покоцанные конечности можно и в регенераторе сращивать, в конце концов. Док с его умилительным культом пупков импонировал мне несравнимо больше.
— Все жалость наша проклятущая, не доведет она нас до добра, — со вздохом соглашаюсь я.
Сгоняв несколько партеек в нарды, бесконечно при этом уличая друг друга в жульничестве и подтасовке счета, наконец-то дожидаемся ужина, который проходит практически без эксцессов. Если не считать подсунутой мне под локоть мази от мозолей, которой я мерзко хихикающему Врагусику советую лоб намазать. А то, поди, весь ум измозолил, пока шутеху придумывал.
А вот Бас, обнаружив предназначенный ему сюрприз под салфеткой, начинает нехорошо багроветь. Но рассмотреть, что подсунул пилоту мелкий мерзавец, никто не успевает, настолько быстро Ксенакис швыряет упаковку в утилизатор, испепеляя взглядом посылающего ему ядовитые усмешечки Вражонка. Вилка в руках Баса помаленьку превращается в подкову, какими на отсталых планетках по сей день живой копытный транспорт снабжают.
— Да я ж от души, — округляет подлючие глазенки лимбийское отродье. — Вдруг старый конь еще не прочь вспахать борозду, а борона-то уже…
— Рецепты в медчасти в рабочее время раздавать будешь! — осаживает его кэп, весь вечер занятый невеселыми думами, отчего складка у него между бровей уже с грузовой отсек «Дерзающего» сделалась. Кажется, он нас вообще не замечает, даже на невозмутимого Рекичински не смотрит, который занял свое место за столом как ни в чем не бывало, правда, подальше от свирепо зыркнувшей на него Цилли. На вопрос бортмеха в начале ужина, куда ж мы все-таки летим, Вегус скупо сообщил, что на разведку, на поиски более гостеприимной и менее ядовитой планетки, пока запасы топлива это позволяют. Не найдем — вернемся на Ксену. Пусть флора несъедобна, но вода и кислород — это жирный бонус, можно топлива насинтезировать самим…
— Мистер Ксенакис… — начинает было Соколова, сочувственно глядя на Басилевса, у которого только что пар из ушей не бьет, но пилот со звоном швыряет вилку и вылетает из-за стола. Он определенно не в себе — на выходе бешено лупит по открывающей шлюз кнопке, за что прежде четвертовал бы любого — практически ж нанесение травмы раритетному судну. Физической и моральной.
— Да, док, как это ни прискорбно, но приходится признать, что в твой так тщательно оберегаемый каждым десятком пращуров генофонд однажды все-таки изрядно капнула какая-то гадостная залетная гарпия, — бормочет Соколова, неприязненно поглядывая на сатанинское семя.
— Мадам, не передадите соли? Хронически все недосолено, — не обращая на нас никакого специального внимания, томным баском произносит Вражонок, воззрившись всеми своими паскудными глазенками на Цилли.
— Соль — белая смерть, — с усмешкой парирует та. — В украденном тобой у папани курсе разве ничего об этом не говорилось?
— А я люблю посолонее. И поострее. И покрепче. И женщин… таких, в соку, — состроив совершенно охальную морду, выдает неугомонный говнюк. — Кому нужно это унылое трехсотлетнее существование на клевере и дистиллированной водице, когда рядом царит та-а-акой зной?
Я аж с приоткрытым ртом замираю в ожидании продолжения банкета. Док непонимающе хлопает глазами, переводя взгляд с отпрыска на мадам Ибрагимбек. Уже родителем стал, а все невиннее младенца. Своего, не по годам развитого, уж точно. Соколова перестает есть, и ее брови уползают в гости к кудряшкам.
— Соли в еде по установленной норме! — нервно ввинчивается в разговор повторно оскорбленная Тася. — Но мне не жалко! Пожалуйста!
И шваркает Врагусику в чашку добрых полкило. Цилли, многозначительно усмехнувшись, молчком возвращается к своему ужину, а я шепчу Ярке на ухо:
— Что это было?! Метеоритный рой ему в корму, он что, только что к нашему бортмеху подкатить пытался? Да он конченый психопат!
— Похоже на то, — озадаченно отзывается та. — А ведь, пожалуй, Цилли единственная, кого он ни разу не зацепил своим ядовитым жалом. Ну, кроме Рекичински. До него, понятно, еще не успел просто добраться.
— Кажется, попытку пристрелить его из бластера он принял за проявление симпатии.
— Если он продолжит в том же духе, то симпатизировать ему таким манером начнет весь экипаж, включая Тасю, — тихонько хмыкает Соколова. — По крайней мере, люто пересаливать его порцию — уж точно. А может, даже рецепт бабушкиных фирменных пирожков у меня возьмет… для тех, кто любит поострее и погорячее.
— Почему другим достаются столь легкие задания? Убить сильнейшего босса — легко! Стать божеством — вообще без проблем! Уничтожить планету — запросто! А вы попробуйте умереть, получив бессмертие и при этом не наделать глупостей вселенского масштаба. Если получится, пришлите подробнейшую инструкцию. Пожалуйста! Очень надо! Срочно!!!
Cамой популярной и самой любимой игрушкой во все времена был и остается плюшевый мишка. Лично мое детство являлось тому стопроцентным доказательством. Обзаведясь девочкой, мои родители, как все нормальные люди, кинулись скупать кукол, но… не тут-то было! Играть в куклы я категорически отказывалась. Их посадили на шкаф (кажется, это было модно) и снимали оттуда только затем, чтобы отмыть насевшую пыль. Зачем нужны куклы? Зачем нужны зайчики, кошечки и собачки, когда на свете существуют игрушечные медведи? Медведи заменили мне все.
Кощей Бессмертный вернулся из далёких странствий в свой замок, где его ждал верный друг Волк. То ли слишком долго хозяин отсутствовал дома, то ли мир так изменился, но Кощей Бессмертный среди юных и романтичных дев стал зваться Кощеем Прекрасным. Волк вздыхал горестно над распростертым в коридоре замка телом: — Ну, ты сам понимаешь же, что один раз в сто лет мы тебе невесту ищем. Отбор невест должен состояться по традиции… Кощей не придавал признаков жизни. Волк снова начал уговаривать друга: — Ну, хочешь, мы всех распугаем? Мало ли что там девицы себе придумали… Прекрасный! Пф! Кощей не сдавался, лежал тихо.
Какого это, когда твое представление, что оборотни — это лишь плод чьей-то фантазии, рушится в одночасье?! Я ведь считала, что мне никогда не встретиться с оборотнем в реальном мире! Ой как я ошибалась…
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.