На рыдване по галактикам - [82]

— Держись, кадет, скафандр, поди, не прокусят, — пыхтит и.о. кэпа, вворачивая бур и попутно отбрыкиваясь от повисшей на гравиботинке аборигенной флоры, — мне чутка осталось.

Рори, науськаный Нюком, с азартом кидается грызть нападающих. Ветки и брызги летят из-под его острых зубов во все стороны. Ему отравление, если что, не грозит. А кустиков становится все больше и они, похоже, стягивают вокруг нас голодный хоровод! Отрезаю цапучую ветку еще одному, самому настырному, и паразит тоже окатывает меня черными маслянистыми брызгами. Ядовитая дрянь, поди-ка. Надо бы на анализ ее взять. Кажется, я начинаю догадываться, почему это место не импонирует остальной флоре и фауне… Ну да ладно, погодите, мерзавцы, рыдванчик-то наш, когда сюда ухнется, поджарит вас, точно моя бабушка — хрустящую соломку к субботнему чаепитию!

— Да отвалите уже, — шиплю я, выдергивая ноги из услужливо сворачиваемых темными отростками арканов. — Хуже славийских москитов, туманность вас поглоти!

— Дуй в шлюп! — командует Нюк, с натугой дергая бур, рассчитанный на ручищи Цилли, а не на его, привыкшие по интерактивным панелям стучать да косячки сворачивать. Выходит не очень, но инженерный умишко и тут выручает — Стратитайлер врубает на скафандре антиграв, и геологический прибор вылетает из земли с причмоком, точно пробка из бутылки шампанского. Саксаулы, предчувствуя отмену трапезы, яростно цепляются за ускользающую нямку и даже бур обматывают и жадно тянут к себе, хотя понятия не имею, на что он им сдался? Его-то точно не съешь. Нюк, чертыхаясь, поднимается выше, прихватив и развоевавшегося Рори под мышку, и эвакуируется к шлюпу.

Добегаю, вернее, допрыгиваю до него и я, с головы до ног покрытая липкой мерзотой, которую извергают срезанные стебли, даже стекло шлема забрызгано. Чудное, черная дыра его дери, местечко! Может, выклянчить еще топлива и над другим континентом прошвырнуться — вдруг там найдется что посимпатичнее?

Пока Нюк распихивает по кабине бур и перемазанного питомца, успеваю сунуть изгвазданный саксауловыми метками рукав анализатору на дегустацию. Получив результат, невольно вскидываю брови, а потом начинаю неудержимо ржать. Экая гремучая смесь-то! Ну, ребята, попадитесь вы только одному моему знакомому пилоту, уж он вас оприходует, не успеете свои коряпки к нему протянуть. Подозреваю, у Баса нюх на такие вещи. Кстати, о Басе… не забыть бы отыскать источник забвения, из которого тот цедит огненную водицу. И выжечь к зирковой матушке заросли этих саксаулов. От греха подальше. Хотя… учитывая второй компонент сока, можно пустить их на горючее для каких-нибудь кустарных огнеметов, которые Цилли с Нюком соберут на досуге из завалявшегося в недрах трюмов груза портативных толчков и баллончиков со взбитыми сливками. Куда ж без грозного оружия в чужой галактике?

— Что, и здесь спиртяга? — удивляется Стратитайлер, впихивая пробу почвы в герметичный контейнер. — Кажется, всю систему стоит в честь Баса назвать. Звезда Алый Алконавт. Как тебе? Когда-нибудь, через миллиарды лет, она состарится, покраснеет, и название сделается совсем в яблочко.

— Наречем же эту планету Ксена, — прыскаю я. — Красиво так звучит. Загадочно и чужеродно. Лишь бы при посадке не устроить глобальный пожар — эта дрянь легко воспламеняется. Очень, очень легко, судя по составу. Так что, может, ты и прав насчет этого места, и есть смысл дозаправиться и прошвырнуться над другим материком.

— Ну и нафиг я тогда землю бурил, как центаврийский кротосвин? — огорчается Нюк, смотрит на меня, будто я у него рождественскую конфетку отняла, и немедля вытряхивает контейнер за борт.

— Это ты зря, знание — сила, оно лишним никогда не бывает, — возражаю я, провожая полным сожаления взглядом образец, к которому уже тянутся жадные, хищно извивающиеся, точно луманские гадюки, отростки. Мне вот интересно, из почвы зловредная растительность вытягивает эту субстанцию или все-таки самостоятельно синтезирует. И зачем ей это вообще нужно, в качестве защитного механизма или еще для чего?

— Да черная дыра с ним. Не стану я тут рыдван сажать, мне эта залысина сразу не понравилась. Может, это какой-нибудь посторонний вид, случайно занесенный на Ксену бедолагами вроде нас? — замечает парень. — Прилипло семечко к шасси, потом отлипло и успешно прижилось. Что-то нигде больше таких проплешин не попалось.

— А вдруг это сами одичавшие бедолаги? — тут же выдвигаю встречную теорию я. — Читала, есть раса людей-растений, правда, контакты с ней пока под запретом, но она очень даже разумная и неплохо так развивается… в своем ключе. Вдруг и сюда подобных помидорочеловеков занесло? Обустроились, бухают не просыхая по примеру Баса, а закуска уже стала ученой и обегает пустошь стороной. То-то они нам так обрадовались!

— Растений прям растений? Не флороподобных или с флоропроисхождением? Прям на одном месте торчат, кусты кустами, ягоды какие-нибудь производят, и при этом разумные? — уточняет Нюк.

— Торчат, — подтверждаю я. — Общаются посредством ароматов. Еще и сочинительством балуются, стихи и симфонии из запахов творят.

— Ну, эти вон стихами и симфониями нас баловать что-то не стали… за ноги хватать принялись, как тот соплюк на Ниме, — фыркает он, оттирая черную пакость с морды Рори.