На рыдване по галактикам - [201]

— Держите его, у него страпелька! — ору я. Варг выхватывает из кобуры бластер, но у него на руке тут же виснет подоспевший Нюк:

— Кэп, не надо, вдруг контейнер не такой уж сверхпрочный?! Рори, фас!

Цилли, Бас, даже Тася — все бросаются в погоню. Я буквально лечу, почти не касаясь ступенек трапа, не хуже, чем Рори на антиграве, и в какой-то момент почти хватаю мерзавца за щупальце, но тот увертывается и несется к зарослям кустов за выжженным дюзами кругом. Раскрасневшийся, запыхавшийся Рекичински, сдернув на бегу футболку, пытается орудовать ею, точно сачком, но ему под ноги внезапно выкатывается растопыривший все псевдоподии Шухер. Какой туманности он еще не валяется в обмороке, а проявляет тут свои смертоносные для мира родительские чувства?! Споткнувшись о выставленную перед ним кучу конечностей, Рекичински продолжает свой путь по воздуху и приземляется прямиком в какие-то колючки. Выпущенная им из рук футболка планирует прямиком на голову Басу, заслоняя пилоту весь обзор, так что и он выбывает из гонки, напрочь запутавшись в густой поросли.

Рори как самый быстрый, легкий и мобильный из нас вырывается вперед и в конце концов настигает Омена, вцепившись тому в зад. Они кубарем катятся по земле, расшвыривая в воздух ошметки голубоватой травы и комья земли, и тут Нюк орет: «Пакуй его!», и робот-носильщик в полнейшем соответствии со своим предназначением просто натягивается на Вражоныша плотным пластиковым коконом и тащит добычу хозяину. Не веря нашему успеху, я притормаживаю, отдуваясь и обтирая грязной ладонью не менее грязную и подранную кое-чьим шипастым хвостярой физиономию. Рядом тяжело дышит Цилли, успевшая хорошо выпить и покушать, что к легкоатлетическим подвигам мало располагает. Прихрамывая, к нам подходит и Рекичински, на фоне которого я, можно сказать, вообще чистенькая и совершенно не исцарапанная.

— Ребеночек же задохнется! — стенает Шухер, но хватать зубастого неуязвимого Рори опасается.

— Туда ему и дорога, давно пора жертву принести во славу всем лимбийским богам и традициям! — огрызается Нюк. Запыхавшийся экипаж стягивает кольцо вокруг умного и ловкого чемодана. Через одно ободранные лица участников гонки не обещают Вражонку ничего хорошего. А Бас еще и крайне недобро зыркает на Рекичински, один полуголый вид которого заставляет пилота, похоже, позабыть даже о наших небольших осложнениях с адорианцами.

— Открывай! — велит Вегус бортинженеру и моментально хватает здоровенной лапой свернувшегося внутри в клубок Омена за шкирку, чтобы хвост отбросить не вздумал. Поняв, что сейчас его будут бить — возможно, даже ногами — тот уже не огрызается, только злобно таращит на нас кучу глазищ. Пародия демоническая на Многоокую праматушку! Вздернув паразита в воздух, Варг тщательно его осматривает, забирается даже в набрюшную сумку и произносит мрачно:

— Ты понимаешь, что тебя ждет, если ты ее сожрал, недомерок?

Мы с Нюком шарим внутри Рори в надежде, что страпелька просто в какой-нибудь карман завалилась, но увы, ничего не находим, кроме предметов первой необходимости, которые робот за хозяином таскает.

Варг тянется за плазменным ножом, и Шухер предсказуемо валится в обморок.

— Хвост! За хвостом следи! — просит Нюк бортмеханика, присоединяясь к капитану с твердым намерением добыть страпельку из прожорливых недр.

— Может, ему рвотного средства дать? — предлагает Тася, но ее лимбийскофильский порыв с негодованием отвергается — ждать долго. Цилли наступает гравиботинком на потенциальное Оменище, и Вражонок, осознав, что игры закончились, а гуманистические законы, культивируемые в пределах Союза, за его границами так себе работают (особенно если долго испытывать их носителей на терпение), сдается и верещит, что ничего не глотал.

— Выбросить успел, зирок гирганейский! — предполагает Рекичински, и мы уже во второй раз за день дружно хлопаемся на карачки, ползая по маршруту только что завершившейся гонки. Со стороны это смотрится, наверно, чертовски смешно, только вот поржать над нами некому: колонисты все в ступоре, а адорианцы, подозреваю, напрочь лишены чувства юмора. Или же мы, варвары, до их просветленных представлений о смешном просто еще не доросли. В любом случае, сейчас мы выглядим ровно теми, кем они нас и считают — животными, даже передвигаться вон на четырех опорах начали. И от этого я злюсь на высокомерных и высокорослых наглецов еще больше, чем на мерзостное Шухерово порождение.

— Оно? — вдруг раздается как всегда ворчливый глас нашего пилота, и, вскинув головы, мы видим в его руке искомую финтифлюху на цепочке. У меня вырывается шумный вздох облегчения. Возможно, мы еще поживем.

— Нашли-и-и! — кричу я остальным и, на радостях напрыгнув на Баса, звонко чмокаю его в щеку. И тут глаза пилота вдруг странно стекленеют и он, пошатнувшись, валится в траву, точно буравчиком подкошенный. Звезды и туманности, это что, я беднягу до инсульта, не приведи Кхара, довела?! Не успеваю даже должным образом струхнуть, как мир внезапно меркнет, заслоненный смутно знакомым радужным сиянием, а затем наступает полнейшая темнота.

Глава 55. Нюк. Ну. блииин-печенюха!