На рубеже веков. Современное европейское кино. Творчество, производство, прокат - [140]

«Грабавица» – фильм, направленный против любого проявления национализма, совсем недавно ставшего причиной кровавых войн, но всё равно возрождающегося в новых независимых государствах. Эсма находит в себе силы рассказать дочери правду. Сара же сумела с этим смириться: в финале она едет на экскурсию, пусть билет куплен за деньги, и поёт вместе со всем классом.

Как и в документальных картинах, Жбанич пристально следит за лицами, мельчайшими мимическими движениями, каждым движением мускула. Сюжет рождается из страшного насилия и поругания плоти[245], отсюда и особое внимание к телу, к тому, как оно пытается жить после, жить в страшных условиях настоящего, в тяжелом труде, в холодной постели, на пустырях за гаражами, в разрушенных остовах домов. При этом режиссёру удаётся избежать мелодраматизма, сохраняя сдержанное уважение к героям, не эксплуатируя эту сложную тему.

Во второй игровой работе «На пути» (Na Putu, 2011) Жбанич продолжила исследование проблемы самоопределения женщины в современном балканском обществе, на этот раз обращаясь к проблеме, обозначившейся по прошествии нескольких мирных лет.

Луна, стюардесса, и Амар, диспетчер, ведут спокойную, вполне европейскую жизнь в шикарной квартире в центре Сараево. Героиня не способна зачать ребенка, потому готовится к искусственному оплодотворению. Но планы по созданию семьи начинают рушиться, когда Амар теряет работу из-за пристрастия к алкоголю. Найти новую ему помогает друг времён войны, теперь исповедующий ваххабизм. До определённого момента жизнь молодой пары кажется идеальной (что даже вызвало недовольство у боснийских зрителей, посчитавших фильм неправдоподобным). Но у каждого есть свои военные травмы, потери, трагедии: Луна потеряла мать, была беженкой, в её старом доме живут те, кто причастен к убийству её семьи. Амар потерял многих друзей на войне. Мирная жизнь оказывается для переживших войну не меньшим испытанием. Амар не справляется с ним: его уход в ваххабизм показан как слабость, как бегство, попытка найти зацепку в мире, свод правил, которому можно следовать и ни о чём не задумываться.

На праздновании Байрама у бабушки Луны Амар заявляет, что война стала карой для боснийцев, не соблюдающих законы Шариата. Распространение радикального ислама в стране, до того почти полностью секуляризированной, но где тысячами убивали именно за другую веру, вполне ожидаемо. Но для Жбанич такое обращение – отказ от корней, отказ от самоопределения. Так мужчина оказывается слабее женщины.

Луна, несмотря на свою женственность и нежность, оказывается деятельным субъектом в этом фильме. В первом кадре она рассматривает себя перед зеркалом через камеру мобильного телефона, смотрит на своё тело – объект для мужчины, но её взгляд останавливается на руке. Потом она снимает на камеру спящего Амара, делая объектом его, сама становясь творцом. Потому у неё есть силы уйти от любимого человека, убеждения которого так резко расходятся с её собственными.

Режиссёрская манера Жбанич уподоблена её героиням. Израненную, измученную Эсму камера старается не беспокоить, лишний раз не вглядываясь в её лицо. Луну, которая сама так любит снимать, камера любит, вглядывается в её красивое лицо, приглушая все цвета пастелью. Эта красота показалась излишней многим критикам, обвинившим Жбанич в гламуризации изображения, и зрителям, вспоминающим, что исполнительница главной роли Зринка Цветешич – хорватка.

Вторая известная женщина-режиссёр из Боснии Айда Бегич обратила своё внимание на мир, лишённый привлекательности и эстетической выразительности, на мир деревни, на судьбу деревенских женщин после войны в дебютной картине «Снег» (Snijeg, 2008).

…после войны они остались одни. В деревеньке Славно из мужчин – лишь старик и маленький мальчик, чьи волосы отрастают до плеч каждую ночь. Главная героиня Альма, как остальные жительницы деревни, потеряла мужа, но единственная носит хиджаб. Она одна не теряет надежду: когда-то её муж мечтал наладить в деревне производство консервированных овощей и фруктов, теперь эту мечту пытается воплотить Альма. Остальные жительницы мечтают найти своих отцов и мужей, живыми или мертвыми, и уехать из Славно.

Поиск тела родных, желание упокоить их, чтобы успокоиться самому, – постоянная сюжетная линия послевоенных фильмов. Но примирение с собой в фильме Бегич – это и примирение со своей землей, с родиной, которую нельзя оставлять. Одержимость Альмы бизнес-проектом, нахождение для себя деятельности, созидания – вот путь к спасению от ран войны.

Мир женщин без мужчин – пространство магическое, сказочное, но если в сербском «Чарльстоне для Огненки» (см. статью о кино Сербии) он кажется трагическим гротеском, то в «Снеге» женское общество – колыбель мира. Прекрасные сны Альмы, в которых она пытается встретить своего мужа; длинноволосый мальчик (волосы вырастают заново каждую ночь, чтобы солдаты приняли маленького героя за девочку и не убили); чудесное обнаружение тел всех мужчин в пещере, дарующее свободу, после чего земля покрывается снегом.

Жизнь женщины состоит из бесконечной монотонной работы по упорядочиванию окружающего мира: уборка, готовка, мытье. Бегич подробно снимает бытовые женские занятия, неожиданно превращая их во что-то захватывающее; это бытописание завораживает, практически вводит в транс. Женщина – носитель порядка и веры, поэтому Альма носит хиджаб, а её сны наполнены молитвенной символикой. В деревне её выбор, следование законам никого не волнуют; но в городе, в мирном городе, через 10 лет, когда уже есть компьютер и айфон, платок на голове Рахимы, героини последнего на сегодняшней день фильма Айды Бегич «Дети Сараево» (Djeca, 2012), раздражает многих.