На районе - [38]

Как бы то ни было, неудачи на профессиональном фронте Константин Лаврентич, как это водится, стал заливать спиртом. Мы частенько видели его в невменяемом состоянии на лавочках у малосемеек. Как-то раз он даже повздорил с кем-то из старших и получил неплохих пиздячек, прямо во дворе школы. Никто из бывших подопечных не полез заступаться. Все просто стояли, курили, ржали и щелкали семечки. Жалко, в общем, было Константина Лаврентича. А хули делать, если Россия такая не футбольная страна?

— Внимание, внимание! Говорит Германия! — услышал я зычный голос Семена — Все, кто пойдет, подойдите ближе ко мне.

Все сорок человек сгрудились вокруг высоченного Семена, и он начал.

— Короче так, молодежь, говорю один раз. Ходить за район — это вам не хуй в компьютерном зале пинать. Там можно получить пизды, можно попасть в отделение, а можно и просто хорошо повеселиться. До Солнечного идем пешком, группами по пять — семь человек, внимание не привлекаем, оглядываемся по сторонам, все время отслеживаем этих ублюдков. Я думаю, они уже готовы к нашему приходу, но все равно постараемся нанести удар неожиданно.

— А где будем собираться, Семен? — спросил Гвоздь.

— Собираемся на веранде детского садика перед сорок седьмой школой, а оттуда идем уже большой толпой.

— Понятно.

— И еще, стрелка должна быть без говна, то есть никаких ножей, огнестрельного и прочей хуйни. И еще — кто зассыт и съебется по ходу махача — получит пизды от меня лично. Обещаю.

Я посильнее сжал камень и промолчал.

— Все понятно, пехота? — спросил он напоследок, и мы двинулись.

К нашему отряду в четыре человека присоединились Чура, Заяц и Карась. Котя хотел выслужиться и пошел со старшими. По дороге мы три раза останавливались покурить и допили весь Чурин траяр. Все заметно нервничали и порывались купить еще один, но тогда возникал риск отстать от остальных и получить пиздюлей в одиночку, что было бы еще хуже, чем идти вместе со всеми.

Мелькавшие мимо школа, компы, овраг, мой дом, Ванины малосемейки, продуктовый магаз, гаражи как будто прощались с нами. Я с грустью подумал о геометрии и откуда там все-таки четыре, а не два корня из трех. Может, формула для площади треугольника в учебнике неправильно написана? Надо будет сверить с энциклопедией. Хорошо, что мой малой сюда не пошел. Да и рано еще ему, пятый класс только. Дорастет до восьмого — тогда уж точно придется.

Вдали зарябил садик. Помню, как ходил туда в детстве. Все из наших дворов ходили туда в детстве. Играли в снежки, боялись воспитательницы, переводили секунды в минуты на сончасе, носили одинаковые валенки с вырезанными треугольниками, подсматривали за девочками в туалете, переодевались в разных зверей и читали стихи на утренниках. Из садика хотелось в школу. Теперь из школы хочется в университет. Все время куда-то хочется.

Мы пришли на веранду и закурили. Вскоре подтянулись остальные. Нет только группы старших и самых малых. Ждем двадцать минут — старших все еще нет. Может, стрелку отменили? Неожиданно в веранду врывается растрепанный Котя.

— Блять! — со всей дури орет Котя — Все бегом к сорок седьмой, там уже наших пиздят!

Мы подрываемся всей гурьбой и бежим к сорок седьмой школе. Уже отсюда видно, как много там солнечных. Их просто дохуя. Человек пятьдесят, не меньше. На бегу я достаю камень из кармана и сильно сжимаю его в правой руке. Краем глаза замечаю, что пацаны делают то же самое. Отлично.

Солнечные бегут нам на встречу. Они какие-то все грязные, искореженные и злые. Гоблины сраные. Я вспоминаю картинку из фильмов, где сражались всякие древнерусские племена, они тоже как ебанутые бежали друг другу навстречу. И всегда умирал первым тот, кто бежал посередине в центре. Я смещаюсь вправо и чуть вглубь. Все орут как очумелые одно и то же:

— Сука! Блять! Блять! Сука! Вам пиздец! Вам пиздец!

Две толпы врезаются лоб в лоб и начинается махач… Все как будто разделились по парам и быстро танцуют… Я вальсирую с каким-то мелким и худым уебком в грязной рубашке. Я тоже мелкий и худой, но этот типчик точно меньше меня. Мы просто лупим друг друга по лицу и животу и ногам и печени и ребрам и ушам и носу и глазам и голове… Мы мелкие, поэтому удары несильные, и никто не падает… Я крепко держу камень, отчего мои удары справа становятся все тяжелее… Парнишка этого не замечает, прыгает на меня, и мы валимся на землю и катаемся по ней, как маленькие злобные шавки… Чтобы покрепче вцепиться в уебка я роняю камень и он теряется в толпе… Краем глаза замечаю, как Гвоздь месит другого солнечного… Он просто схватил его сзади за шею и без перерыва хуячит коленом в лицо… Раз, раз, раз… И поцик уже лежит на земле, все ебало в крови… Кто-то бьет Гвоздя сзади по затылку и он падает… Парнишка пытается сделать мне захват шеи, но промахивается и оказывается снизу, я сажусь ему на грудь и начинаю ебашить в лицо кулаками… Тут кто-то больно пинает меня в ребра, я скатываюсь на землю, пытаюсь увернуться от каких-то ног, мой соперник вскакивает и ожесточенно начинает меня пинать… Я закрываю голову, пытаюсь откатиться в сторону и подняться… Через щель между руками вижу, как Котя бьет красиво и резко с головы… Научиться бы так… Я все-таки подскакиваю на ноги и бью прямой ногой парнишке в грудь, он отлетает и получает еще от кого-то… Мне ощутимо прилетает в правое ухо, в голове моментально звенит тяжелый колокол … Я закрываю ухо и пытаюсь выбраться из толпы…