— Пустите! — кричу я.
Экран снова освещен, все смотрят на меня, машут руками, улыбаются. Пали что-то кричит и вдруг кувыркается, все смеются. Йолан тоже. И Аранка. Она что-то говорит мне, остальные тоже говорят…
Неужели я оглох? Хватаюсь за голову… она забинтована. Рывком срываю повязку и кричу:
— Не слышу!
Зажигается свет, надо мной склоняется белое лицо.
— Слава богу, очнулся, — говорит женщина в белом халате. — Успокойтесь, больной.
Торопливо входит молодой врач, приближается к моей койке.
— Ну, пришли в себя? — ласково спрашивает он, нащупывая мой пульс — Сестрица, попрошу вас связать ему руки.
— Нет! — кричу я.
— Спокойно, спокойно, — повторяет он и проводит рукой по моему лицу. — Радуйтесь тому, что остались в живых.
— А где остальные? Впустите их!
— Кого?
— Всех, кто был здесь.
— Ах, вот оно что! — многозначительно произносит он и смотрит на сестру. — Знаете, сколько дней вы лежите без сознания? Вам еще повезло — могло быть хуже, и тогда не отделались бы одним сотрясением мозга. В следующий раз бросайтесь не под такси, а под автобус, вернее будет.
— О чем вы? — спрашиваю я.
— К вам придут, чтобы составить протокол.
— Но я вовсе не хотел покончить жизнь самоубийством!
— Ладно, ладно, вот вы им и расскажете это.
Он деловито диктует все необходимые данные: пульс, кровяное давление… температура… состояние крайне беспокойное…
— Жене сообщили? — спрашиваю я чуть слышно.
— Она, бедняжка, уже прибегала сюда. Намучилась же она с вами!
— А на завод?
— Целая делегация приходила.
— Скажите, доктор, когда я смогу вернуться на завод?
— Для этого нужно иметь и ноги и голову целыми. Ноги у вас будут в порядке скоро, а вот голова… Значит, вы не из-за неполадок на заводе?
— Я же вам сказал, что не собирался покончить жизнь самоубийством. Впрочем, это легко установить… Что сказал…
— Шофер? — спрашивает сестра. — Говорит, что вы выскочили из темноты.
— А другие?
— Ему повезло: на месте происшествия не оказалось ни одного свидетеля, поэтому может утверждать все что угодно.
— Какой сегодня день, сестрица?
— Среда.
— Скажите, к субботе я поправлюсь?
— Не надо считать дни. Закройте глаза и усните.
— Долго вы намерены держать меня здесь? — спрашиваю я громко, раздраженно.
Врач резко обрывает меня.
— Чем спокойнее будете вести себя, тем быстрее! — И, обращаясь уже к сестре, говорит: — По-прежнему затемнение и снотворное.
