На пути к плахе - [37]

Однажды в обществе, где присутствовал и Кингстон, Тичборн позволил себе отозваться несколько пренебрежительно о британцах и всех приверженцах короля Иакова. Кингстон принял это к сведению и надеялся использовать это таким же образом, как то ему удалось с Джиффордом.

По уходе гостей Кингстон попросил разрешения остаться еще на некоторое время, под предлогом дела, имеющегося у него поблизости. Тичборн выразил удовольствие по поводу такого приятного стечения обстоятельств, и оба они снова сели и начали беседовать.

– Если я не ошибаюсь, – начал Кингстон, – вы – приверженец несчастной королевы Марии?

– Я – шотландец, – ответил Тичборн, – а потому это естественно. А вы?

– Что касается меня, то… Скажите, вы посвящены в подробности заговора?

– Заговора? – переспросил Тичборн, чрезвычайно удивленный.

– Да! Существует заговор с целью освободить Марию Стюарт и возвести ее на английский престол.

– Боже мой! И вы – участник этого заговора!

– Да! Я предполагал и в вас встретить единомышленника; я был неосторожен, но надеюсь, что имею дело с честным человеком, который не станет доносить на меня!

– Будьте покойны! – поспешно заявил Тичборн. – Я вообще никого не выдаю, а тем менее приверженцев Марии; напротив, если вы ближе познакомите меня с этим делом, то убедитесь, что я с готовностью приму участие и готов на самопожертвование.

Кингстон ответил не сразу; он как будто соображал что-то. По всему видно было, что он ошибся в Тичборне, рассчитывая встретить в нем соучастника заговора. Впрочем, это была не беда, так как молодой человек выразил готовность вступить в партию заговорщиков.

– Вы мне не доверяете, – сказал он, истолковывая молчание Кингстона таким образом.

– О нет, вы ошибаетесь! – ответил Кингстон. – Я только раздумывал, как бы лучше всего познакомить вас с подробностями дела; сейчас у меня слишком мало времени на то.

– Как вам угодно! – сказал Тичборн. – Я всегда к вашим услугам.

– Надеюсь, мы скоро свидимся, – заключил Кингстон и распростился со своим собеседником.

Тичборн был впоследствии вовлечен в заговор, но Кингстон ошибся, предполагая встретить в нем послушное орудие для своих целей. Напротив, Тичборн очень скоро потерял к нему доверие и прервал с ним всякие сношения по причинам, которые остались невыясненными.

Кингстон был взбешен поведением молодого человека, но должен был щадить его до последнего момента, чтобы не разоблачить своей роли пред заговорщиками. Он решил выждать до поры до времени.

Как известно, Чидьок Тичборн был в числе тех пятерых молодых людей, которые позднее хотели взять на себя дело умерщвления Елизаветы.

Глава четырнадцатая Новый чудовищный процесс

Как уже было упомянуто, в своих планах Елизавета предполагала смерть Марии, но хотела сделать это так, чтобы ни у кого не могло зародиться и тени подозрения относительно ее участия в этом деле. Валингэм понял желание королевы и возымел мысль впутать Марию в опасный заговор так, чтобы вина всецело пала на нее самое. Но при всем старании ни письма Марии, ни ее связи, планы, намерения не давали достаточного повода к смертному приговору над нею. Лишь с появлением в Лондоне Баллара и Саважа и ведения заговора под руководством Бабингтона дело приняло желательный оборот, так как были данные, что Мария одобряла намерения своих приверженцев.

Таким образом главным старанием хитрого статс-секретаря было доказать согласие и одобрение Марии в деле заговора на жизнь Елизаветы, и это удалось ему как нельзя лучше.

Чтобы удобнее было следить за всей перепиской, Филиппс был командирован в Чартлей; там он на месте должен был дешифрировать письма Марии и, кроме того, должен был попытаться приблизиться к королеве, которая знала его с давних пор.

Но в этом случае Марией руководил инстинкт самосохранения – она отказалась от сношений с Филиппсом, или, быть может, инстинкт женщины с хорошим вкусом, заставлял ее избегать человека с некрасивой наружностью (Филиппс был мал ростом, тщедушен, рыж, с лицом, изрытым оспою). Впрочем, в личных сношениях не представлялось особой надобности; достаточно было ее писем к Бабингтону, в которых несчастная королева предлагала ему содействовать ее освобождению. Филиппс, равно как и Полэт, позаботились о том, чтобы как можно скорее донести об этом, последствием чего был арест заговорщиков.

Лондон, вся Англия, можно сказать, и вся Европа, были поражены разоблачением этого заговора. Следствие началось с допроса Бабингтона, Саважа и Баллара. Бабингтон держал себя на допросе с полным достоинством. Он сознался в своих намерениях и действиях, словом, признал свою виновность. Так же держали себя Саваж, Баллар и многие другие соучастники, подтверждая таким образом всю преступность заговора. Всем угрожал смертный приговор, вопрос был только в том, какого рода смерть должна была их постигнуть.

Пред загородным домом Бабингтона в Сент-Эгидьене, обычным местом сходок всех заговорщиков, в назначенный день были сооружены подмостки. Народа собралось несметное количество не только из Лондона, но из всех даже отдаленных окрестностей.

На лобном месте преступникам был еще раз прочтен смертный приговор, а затем было приступлено к выполнению его.