Вместо алтаря возвышалась груда покрытых трещинами крупных мраморных обломков, среди которых светился зловещим кровавым светом потускневший от времени неогранённый камень.
— Я ждал, что ты вернёшься, — прозвучал в полутьме голос пленённого духа.
— Ждал? — равнодушно переспросил старик, тяжело усевшись рядом с обломками. — Ну и как тебе здесь?
Роген оценил его спокойствие.
— Здесь тихо. Первое время было больно, но я привык. И меня подкрепляла надежда, что ты вернёшься. Всё в этом мире возвращается к началу.
— Я мог умереть, — заметил Теорих.
— Конечно, — не стал спорить тёмный Бог. — Но пришёл бы другой Теорих — твоё наследие, твой дух, твоя новая жизнь. И неизбежное свершилось бы всё равно.
Старик хмыкнул.
— Если ты и дальше будешь нести эту чушь, я могу и передумать. Мне плевать, что ты там навоображал о собственном или моём предназначении. Все мы пережитки ушедшей эпохи. Но кое-что мне хочется вернуть из того времени.
— Что же? — с интересом спросил Роген.
— Сплочённость. Общую цель. И веру в будущее. — Теорих закрыл глаза и устало вздохнул, решаясь. Его горло мигом пересохло, и он хрипло проговорил: — Я выпущу тебя. И ты пойдёшь мстить и вершить свой суд. Ты заставишь людей вспомнить, что есть на свете что-то, что страшнее нас самих. Но дай мне слово, что ты заберёшь лишь души тех, кто по-настоящему этого заслуживает. Карай не за мелкие проступки, а по делу. И тогда ты, быть может, станешь спасением нашего мира.
— Ты готов поверить моему слову? — недоверчиво поинтересовался Роген.
— Какой же ты Бог, если твоё слово ничего не значит? — устало усмехнулся Теорих. Он извлёк камень из обломков, и тот тут же обжёг его внутренним жаром. Но человек этого словно не заметил. Он нёс его к выходу, держа перед собой, и взгляд его выражал скорбь по тем людям, которых настигнет неизбежная кара. Он знал, на что обрекает свой мир, но не видел иного пути. — Так каково же будет твоё решение? — спросил старик, отлично зная, каким будет ответ.
— Я даю тебе слово, — согласился Роген, и Теорих, не сомневаясь, разбил камень о ступени храма. Ослепительная вспышка озарила ущелье, и на миг на небе проступили звёзды. Тут же взревел ураган, загрохотали молнии, взвился ввысь могучий вихрь энергии. Роген восставал в ореоле кровавого света, радуясь обретённой свободе. В каждом его движении проявлялись непреклонность и сила. Каждое действие изменяло судьбу мироздания.
Храм Богов задрожал. Страшные трещины пошли от его основания к белоснежной крыше. Осыпались песком ступени божественной лестницы. Земля заворочалась, обращая в руины священное место. Вниз посыпались груды обломков, погребая под собой маленького старого человека. Разрушенный Храм стал для великого героя достойной могилой.
— Прощай, ты сделал свой выбор. Теперь же дело за мной.
И Роген — собиратель душ, порождение злого Вулкана — полетел на юг, к городам и странам, к людям и духам, к живым и мёртвым. Его ждал целый мир.
Мир, готовый к переменам.
