На пороге - [10]
Солнце потихоньку склонялось к горизонту, скрываясь в кронах деревьев. Ветра не было. Угомонились птицы, и парк потихонечку замирал.
Ольга и Фёдор шли молча. Шли рядом. Ложкин вытянул руку и коснулся листьев, зашелестел ветками, задумался о чём-то. У последнего поворота к институту он едва слышно прошептал:
— Только я не думал, ничего не видел, и вообще сегодня на всех забил…
— Что? — не поняла Ольга.
Учёный повернул голову к ней и остановился.
— Слушай, ты иди, я тебя догоню. Я ненадолго.
Она удивилась, но спорить не стала.
— Как скажешь. Дорогу ты знаешь, не заблудишься. Надеюсь, ты не попытаешься сбежать?..
Ложкин улыбнулся этой слабой попытке пошутить. Он кивнул.
— Не волнуйся. Обязательно попытаюсь. — Некоторое время он смотрел, как она удаляется, а затем развернулся в обратную сторону и принял серьёзный вид. Перед ним стояла Света.
— Не забыл про меня? — Она улыбнулась, эта странная девушка в чёрном, рождённая фантазией гения. Фёдор сложил руки за спиной и начал ходить кругами. Окружающий мир внезапно сузился, парк потерялся в слоях реальности, стало заметно холоднее. — Э-хей! — позвала девушка. — Большой умный человек, отзовись!
— Не вовремя ты восстала из небытья. Не вовремя. — Ложкин остановился и нервно пожевал губами. — Твоя версия насчёт телепата пока не подтвердилась.
— Только потому, что ты до сих пор не дошёл до цели. — Она кокетливо улыбалась, уличая учёного в очевидных просчётах.
— Ну да, ну да. — Он снова принялся ходить кругами, временами бросая взгляд на свою необычную собеседницу. — Кто же ты такая?
— Попробуешь догадаться сам? Я знаю, у тебя это хорошо получается.
Она издевалась! Нет, ну так же нельзя!
— В одном абсолютно уверен — ты точно не моя совесть. — Он посмотрел на неё с непроницаемой серьёзностью во взгляде, но Света вдруг рассмеялась.
— Молодец! Тут ты прав! Считай, что я твоя интуиция. И я буду иногда подсказывать тебе, если ты опять потеряешь уверенность в силе собственной логики.
— А разве я в чём-то сомневаюсь сейчас? — Он задумчиво поглядел себе под ноги. — Впрочем, да, пожалуй. И что же привело тебя на этот раз?
— Я любопытна, — сказала девушка. Она склонила голову к плечику, её глаза выражали милое простодушие.
— Хочешь посмотреть лабораторию? — догадался Ложкин.
— Ахах!
— Тогда пошли, — просто сказал он. Света посмотрела на него настолько чувственно, что учёный застенчиво отвёл взгляд. Однако пройти им не дали. На ступенях перед входом стоял высокий парень с непроницаемым лицом, блондин, в белой рубашке и белых брюках. На Ложкина он посмотрел лишь мимолётно, зато надолго задержал взгляд на Свете.
— Ты не проникнешь сюда. — Абсолютно бесчувственный голос ударил по ушам. Ложкин вжал голову в плечи, Света попятилась. Человек в белом повернулся к учёному и уже тише добавил: — Вам лучше поторопиться. Вас ждут.
— О-хо-хо…
Сомнения учёного длились мгновения. Он быстро вбежал по ступеням, бросил последний взгляд на Свету и вошёл в здание. Некоторое время его не отпускало чувство тревоги. Он ускорил шаг, заторопился, но ощущение опасности преследовало его неотступно.
— Фёдор Борисович! — окликнул учёного старый толстенький профессор, и Ложкин вздрогнул.
— А, Фёдор Петрович, добрый вечер. — Он пожал протянутую руку.
— Вы надолго к нам? — поинтересовался тёзка.
— Не думаю. — Ложкин дружески похлопал профессора по плечу. — Но я к вам заскочу. Обязательно. Сыграем в шахматы, у меня давненько не было достойных противников.
— В любое время, Фёдор Борисович! Удачи вам!
Ложкин кивнул и направился дальше. Какие-то ребята в военной форме во все глаза таращились на него, словно увидели живого бога. Учёный прошёл мимо с отстранённым видом. И только на лестнице остановился, обнаружив, что остался совершенно один. Ладони дрожали от внутреннего напряжения, и Фёдор с силой вцепился в перила. Рядом словно из морока материализовался молодой мужчина в белом.
— Света, как я понимаю, не придёт? — задал ему риторический вопрос Ложкин.
— Вы больше не должны разговаривать с ней, — без тени эмоций ответил мужчина.
— Вот как? Это угроза? — Ложкин нахмурился, но его собеседник молчал. — Вот же, свалились на мою голову! Некстати, очень некстати! У меня не самое сильное сердце, чёрт возьми. Но я не боюсь, глупо бояться себя…
— Вас ждут, — напомнил мужчина.
— Ага. Да. Помню. — Фёдор выпрямился, поправил причёску и уже спокойно взглянул на собеседника снизу вверх. — Сейчас ты исчезнешь, понял меня? Не хочу тебя видеть, ты будешь только мешать мне. Хотя, подозреваю, что ты ещё явишься. Хм. Видок у тебя, конечно, дурацкий. Имя тебе нужно подходящее. Руслан! О, как! Согласен?
«Руслан» молчал, безучастно глядя на учёного. Ложкин поймал себя на мысли, что в сравнении со Светой его новый компаньон совершенно неэмоционален. Светка вообще вела себя открыто, нагло, кокетливо. Было в ней что-то пошлое, но привлекательное, хе. А этот стоит чурбаном. Безжизненный, стерильный. Робот.
— Всё, проваливай, — рассердился Ложкин, и Руслан растворился в воздухе. — Фантомы, фантомы, — проворчал учёный, поднимаясь по лестнице. Он вдруг начал злиться, и его негодование перекинулось на первых людей, кого он увидел: на третьем этаже у кабинки горизонтального лифта стояли Ольга и её друг.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.