На пороге нового тысячелетия - [19]
Соединенные Штаты могут (правда, с большим трудом) оказать сопротивление японской экспансии, избрав какой-то альтернативный путь, разорвав устоявшиеся отношения, деловые союзы и создав новую экономическую зону в своем полушарии. Однако Япония уже сейчас поставляет третью часть «ключевых» технологий для американского арсенала.
Только торговля с Европейским регионом через Атлантику в состоянии повернуть вспять такую тенденцию. Соединенные Штаты могут предпринять попытку стать частью такого Европейского региона. И эту попытку будут только приветствовать, так как в интересах Европы позаботиться о том, чтобы американский спад прекратился. А это, в свою очередь, усилит позиции Европы в ее конкурентной борьбе с Японией.
В ближайщем будущем институционная организация Тихоокеанского бассейна может носить только неформальный и довольно двусмысленный характер, стать лишь средством "спасения мундира" перед реальностью важного сдвига в равновесии власти. Со временем Соединенные Штаты непременно приспособятся к своей новой роли. Может быть, в начале грядущего столетия такую реальность можно будет систематизировать с помощью ряда новых институтов. Эти институты потребуются в качестве связующего звена между странами, которые войдут в Тихоокеанскую сферу. В итоге эта сфера получит какую-то организационную форму (правда, совершенно иную, нежели Европейское сообщество). Тихоокеанские страны испытывают неудобства из-за отсутствия хоть какой-нибудь общей истории. В глубине души они не разделяют и понимания экономических моделей и уровней развития своих соседей. Более того, их растущая интеграция, несмотря на все препятствия, неизбежно поднимет вопрос о природе силовых взаимоотношений между Соединенными Штатами и Японией. В настоящий момент, как и в отдаленном обозримом будущем, ни одна из стран не готова пойти на такой шаг и изменить отношения в той мере, в которой этого требуют поставленные выше вопросы. В интересах каждого попытаться найти такой способ "спасения мундиров", чтобы не затронуть престижа пусть и увядающей, но все еще могучей державы.
Вполне возможно, что Япония откажется от преследования политической роли в экономическом центре и вместо этого ограничит свое влияние лишь западными странами, расположенными в бассейне Тихого океана. Но такое решение вызывает неприятные воспоминания об обернувшейся катастрофой мечте, возникшей в начале нашего столетия, о создании "широкой сферы совместного процветания". На народы, живущие в этом регионе, до сих пор невыносимым грузом давят эти воспоминания. Но все же Япония не сумеет сдержать своей жажды власти и в конечном счете примется за создание политико-экономических условий во всей Тихоокеанской сфере, которые позволят ей стать ее центром. Вероятно, нежелание в настоящее время трубить на весь мир, оповещая его о своей тайной амбиции, является наигранным и неискренним; оно может быть частью разработанной ею стратегии с целью введения в заблуждение конкурентов. Может, Япония лишь притворяется, будто носится с такой идеей, будто она вовсе не желает стать центром и откровенно говорит нам об этом, чтобы мы по ошибке не приняли такое ее безразличие за скрытое намерение. В таком случае у Токио появляется более крупный шанс одержать победу над всеми соперниками.
Труднее предсказать эволюцию Европейской сферы. До недавних пор ее будущее было лучезарно. В 1992 году должна была возникнуть "европейская крепость". Но все предсказания западной половины Европы о своем победоносном продвижении к экономической интеграции рассыпались как карточный домик из-за непредвиденных событий 1989 года. Единая Европа все еще возможна, как возможны и различные националистические проявления и ирредентистские[5] расколы, всевозможные конфликты, движение вспять. Политическая интеграция на Западе остается весьма хрупкой, дальнейшая демократизация на Востоке таит в себе риск, а обе части Европы считают чрезвычайно сложным вопрос о своем экономическом объединении.
И все же, если посмотреть со стороны Запада, можно заметить, как рождается новый блок в тот самый момент, когда подобный блок на Востоке разваливается. Страны, перескакивающие с периферии в глубь континента, одновременно с этим меняя диктатуру на демократию, проявляют колебания и не спешат присоединиться к новому блоку. Но, тем не менее, их все же заставят это сделать. В один прекрасный день так или иначе вся Европа будет объединена и сплотится вокруг континентальных институтов. В результате возникнет могучая власть: Европейская сфера. Военные союзы в Европе в ходе своей эволюции превратятся в системы политической координации всех европейских стран. Основным средством передвижения станет наземный транспорт. Новые технологии для железнодорожного транспорта будут иметь решающее значение. Трудно сказать, кто будет на этом этапе доминировать в таком обширном регионе и где окажется центр Европейской сферы. Европейским эквивалентом Японского архипелага, пространством, перерезанным железнодорожными линиями со специальными решетками для безопасности следования скоростных поездов, может стать регион, протянувшийся от Лондона до Милана и включающий в себя Брюссель, Париж и Франкфурт. Этот регион, судя по всему, и по своему положению является лучшим кандидатом на центр Европейской сферы. Контроль, осуществляемый за европейскими столицами, позволяет этому коридору, которому все же оказывается некоторое сопротивление, определять передвижение товаров и коммерческих сделок.
Каким будет наш мир через 25, 30 или 50 лет? Оставим ли мы своим детям и внукам мир, который не только пригоден для жизни, но и станет лучше? Будет ли реальным мир без острых конфликтов и одной лидирующей нации, которая указывает всем вокруг, что делать? Никогда еще мир нс давал столько обещаний на будущее и не находился на грани стольких опасностей, как сегодня. Жак Аттали, французский политический деятель, экономист и писатель, дает ответы не только на эти вопросы, но и проливает свет на многие захватывающие изменения, которые ждут человечество.
Десятки лет учение Карла Маркса было официальной идеологией Советского Союза и ряда других стран. Все это время подлинный Маркс находился в тени: его теории «дополнялись» и искажались, его ошибки замалчивались, его многогранная противоречивая личность втискивалась в рамки канонического жития. Реакцией на это стали исследования, где Маркс предстает в совершенно неожиданном свете. Среди них и книга Жака Аттали — французского политика, политолога, экономиста, одного из ведущих теоретиков глобализации и «нового мирового порядка».
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
Русская натурфилософская проза представлена в пособии как самостоятельное идейно-эстетическое явление литературного процесса второй половины ХХ века со своими специфическими свойствами, наиболее отчетливо проявившимися в сфере философии природы, мифологии природы и эстетики природы. В основу изучения произведений русской и русскоязычной литературы положен комплексный подход, позволяющий разносторонне раскрыть их художественный смысл.Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических факультетов вузов.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
Книга посвящена жизни и творчеству видного французского философа-просветителя Э. Б. де Кондильяка, представителя ранней, деистической формы французского материализма. Сенсуализм Кондильяка и его борьба против идеалистической метафизики XVII в. оказали непосредственное влияние на развитие французского материализма.Для широкого круга.
«…У духовных писателей вы можете прочесть похвальные статьи героям, умирающим на поле брани. Но сами по себе «похвалы» ещё не есть доказательства. И сколько бы таких похвал ни писалось – вопрос о христианском отношении к войне по существу остаётся нерешенным. Великий философ русской земли Владимир Соловьёв писал о смысле войны, но многие ли средние интеллигенты, не говоря уж о людях малообразованных, читали его нравственную философию…».
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.