На пороге нового тысячелетия - [18]
Нельзя не согласиться с тем, что существующие среди стран Тихоокеанской сферы географические и культурные различия станут значительным препятствием на пути ее дальнейшей интеграции, но Япония отнюдь не считает его непреодолимым. Проявляя свою деликатность, прибегая к мудрой дипломатии, Япония все увереннее демонстрирует всему миру свое гигантское превосходство в области технологии, финансов и экономики. Господство на море имеет для нее решающее значение. Если Японии удастся его добиться, она будет диктовать условия своим партнерам. Однако до сих пор остается открытым вопрос о военной защите этой сферы.
Токио уже сейчас является главным центром всех мировых финансов: именно сюда стекаются прибыли, полученные во всем мире, и здесь развивают свою деятельность различные финансовые учреждения. В Токио находятся, по крайней мере, восемь из десяти крупнейших мировых банков. Система принятия решения у японцев (это любопытная и загадочная связь бизнесменов и высокопоставленных чиновников) в своем функционировании предполагает наличие крупной личной собственности и различных фондов. Это позволяет им удерживать под своим контролем высокую покупательную способность, нацеленную главным образом на американский и европейский бизнес. Ревальвация иены не замедлила процесс вторжения японских товаров на мировые рынки. Это позволило поднять стоимость ценных бумаг японской фондовой биржи с 10 до 55 процентов от общей стоимости мирового товарооборота. За этот же период стоимость товарооборота Соединенных Штатов сократилась с 40 до 20 процентов по отношению к общемировому.
Японский Джаггернаут[4] продолжает набирать силу. Благодаря активному экспорту товаров и капитала в Японии ежегодно накапливаются денежные излишки в 200 миллиардов долларов, которые она инвестирует в бизнес во всем мире, преимущественно в Соединенных Штатах. (Япония приобретает в США две трети всех их ценных бумаг.) Япония уже скупила большую часть полезной площади под свои коммерческие конторы и значительную часть американского среднего бизнеса. Японским инвесторам принадлежит уже более трети недвижимости в нижней части Лос-Анджелеса, а также большая часть "зеркала американского индустриального превосходства" — нью-йоркский «Рокфеллер-центр». Такие японские компании, как «Сони», "Мацушита", просто ошеломили американцев, «заграбастав» голливудскую "фабрику грез", предварительно купив соответственно такие кинофирмы, как "Коламбиа пикчерс" и «МСА». Группа «Мицуи», например, является владельцем трети акций семидесяти пяти американских предприятий, получает ежегодный доход от них в размере 17 миллиардов долларов и надеется удвоить число своих филиалов за несколько ближайших лет. В 1989 году японские компании вложили в два раза больше средств по сравнению с предыдущим в американские компании, ведущие разработки точных технологий или стратегические исследования.
Более того, теперь ни у кого, кажется, не вызывает сомнения тот факт, что Япония очень скоро создаст (и, вероятно, поставит под свой контроль) большую часть визуальных средств, способных вести передачи через Тихий океан. Япония, вероятно, будет контролировать разработку технических стандартов для такой продукции, как телевизоры с высокой разрешающей способностью изображения, и сделает это не только во всей Тихоокеанской сфере, но и в других регионах мира. Это непременно произойдет, если Европа с Америкой не сумеют объединить усилия, чтобы нанести контрудар. В противном случае Япония начнет навязывать свои товары американским потребителям, продавая им фактически все телевизоры, сканеры и графические системы компьютерного дизайна. Такой поворот событий поставит Соединенные Штаты в весьма критическое положение, тогда станет ясно, что создание визуальных систем, а также средств передачи изображения все в большей степени накладывает отпечаток на производство любых изделий, товаров и продуктов. Если Соединенные Штаты окажутся неконкурентоспособными в данной области, это в значительной мере усугубит их относительный экономический спад.
В один прекрасный день Соединенные Штаты могут превратиться в некое подобие периферии с новым центром, расположенным в Токио. И такая перспектива вполне вероятна. Америка может стать японским зернохранилищем, как это случилось с Польшей в отношении Фландрии в XVII веке. В Америке выделяется такое количество посевных площадей под производство сельскохозяйственной продукции для японского потребления, которое превышает всю территорию Японии. Японские банковские сбережения через финансирование дефицита страны частично субсидируют зарплату гражданских чиновников в Вашингтоне. Американские университеты в широком масштабе пестуют научно-технические кадры своего главного экономического противника.
Вряд ли Соединенные Штаты будут долго терпеть унижения, которые несет такая субординация. Когда американцы наконец осознают, к каким геостратегическим и культурным последствиям может привести подобный ход событий, они, конечно, приступят к переоценке собственного значения и прореагируют на это с большей или меньшей эффективностью. Другие предложат, как это уже кое-кто сделал, закрыть все двери на щеколды и оградить американскую экономику от мировой (читай: японской!) конкуренции. Недалек тот день, когда Соединенные Штаты, руководствуясь соображениями собственной национальной безопасности, начнут противодействовать контролю Японии над основными областями американского бизнеса, к которым она проявляет усиленный интерес. В таком случае непременно будут затронуты главные проблемы стратегического характера.
Каким будет наш мир через 25, 30 или 50 лет? Оставим ли мы своим детям и внукам мир, который не только пригоден для жизни, но и станет лучше? Будет ли реальным мир без острых конфликтов и одной лидирующей нации, которая указывает всем вокруг, что делать? Никогда еще мир нс давал столько обещаний на будущее и не находился на грани стольких опасностей, как сегодня. Жак Аттали, французский политический деятель, экономист и писатель, дает ответы не только на эти вопросы, но и проливает свет на многие захватывающие изменения, которые ждут человечество.
Десятки лет учение Карла Маркса было официальной идеологией Советского Союза и ряда других стран. Все это время подлинный Маркс находился в тени: его теории «дополнялись» и искажались, его ошибки замалчивались, его многогранная противоречивая личность втискивалась в рамки канонического жития. Реакцией на это стали исследования, где Маркс предстает в совершенно неожиданном свете. Среди них и книга Жака Аттали — французского политика, политолога, экономиста, одного из ведущих теоретиков глобализации и «нового мирового порядка».
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
Русская натурфилософская проза представлена в пособии как самостоятельное идейно-эстетическое явление литературного процесса второй половины ХХ века со своими специфическими свойствами, наиболее отчетливо проявившимися в сфере философии природы, мифологии природы и эстетики природы. В основу изучения произведений русской и русскоязычной литературы положен комплексный подход, позволяющий разносторонне раскрыть их художественный смысл.Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических факультетов вузов.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
Книга посвящена жизни и творчеству видного французского философа-просветителя Э. Б. де Кондильяка, представителя ранней, деистической формы французского материализма. Сенсуализм Кондильяка и его борьба против идеалистической метафизики XVII в. оказали непосредственное влияние на развитие французского материализма.Для широкого круга.
«…У духовных писателей вы можете прочесть похвальные статьи героям, умирающим на поле брани. Но сами по себе «похвалы» ещё не есть доказательства. И сколько бы таких похвал ни писалось – вопрос о христианском отношении к войне по существу остаётся нерешенным. Великий философ русской земли Владимир Соловьёв писал о смысле войны, но многие ли средние интеллигенты, не говоря уж о людях малообразованных, читали его нравственную философию…».
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.