На пороге надежды - [11]

Йоген подошел к аквариуму. Красивые рыбки. Они жадно хватали прикорм, который им насыпал Коккер. Они плавали кругами, тыкались в стеклянные стенки, посверкивали в электрическом свете. Ничего не скажешь, дивные созданья. Только вот в неволе. Знают ли они это? Наверное, они ничего другого и не видели. Язык не повернется сказать, что им в этом аквариуме живется хорошо.

А хорошо ли тут живется ребятам?

Надо бы их как-нибудь спросить.

Кайзер Рыжая Борода вошел в тот момент, когда Йоген разглядывал собачьи фото на шкафчиках.

- Господин Шаумель сегодня выходной, - сказал он, - но оставил записку. Напоминаю, что ты должен написать сочинение на тему «Почему я здесь».

- Но ведь я ему все вчера сказал, зачем это еще раз записывать?

Рыжая Борода потер переносицу, словно вопрос Йогена заставил его как следует задуматься.

- Хм, вопрос вовсе не такой уж нелогичный. Но послушай-ка... как тебя там зовут? У меня на имена память, знаешь ли, очень худая.

- Не знаю.

- Чего ты не знаешь?

- Кто я для вас. Настоящее мое имя Юрген-Йоахим Йегер, по-домашнему Йоген, здесь Йойо, для господина Шаумеля - Боксер.

- Для меня Боксера просто не существует, Йоген. Ну так вот, я считаю, тебе лучше написать сочинение. Во-первых, иногда полезно поразмышлять, во-вторых, не слишком полезно с самого начала конфликтовать с воспитателем, и, в-третьих, как мне кажется, другого более интересного занятия у тебя сейчас все равно нет.

- Я не буду писать сочинение.

- Хм... - Рыжая Борода задумался. - Я действительно не знаю, каким образом заставить тебя написать его. Но у меня обязательно будут неприятности, ведь господин Шаумель уверен, что я тебе об этом напомнил. Подумай хорошенько. Если все-таки решишь написать сочинение, приходи в кабинет воспитателей, и я дам тебе бумагу и ручку, ладно?

Йоген посмотрел вслед практиканту. Он чувствовал себя неуверенно. Когда другой так быстро отступает, трудно упрямо стоять на своем. Да и потом, с какой стати Рыжая Борода должен получать нахлобучку от господина Шаумеля? Ну, хорошо, он напишет это проклятое сочинение.

Йоген сидел за столом, перед ним два листа бумаги и авторучка. На первом листе красовалось название, выведенное его самым прилежным почерком. А дальше - пустота. Да и что ему писать?

На несколько строчек он ухлопал два часа, и в них, видимо, оказалось совсем не то, чего от него ожидали. Рыжая Борода, прочитав все, только покачал головой, прочитал еще раз, про себя, и затем снова - вслух:

- «Потому что этого хотела моя мама. Она говорит, что больше не справляется со мной, что я лентяй, и она не хочет, чтобы соседи говорили, будто это ее вина, а здесь, может быть, еще удастся сделать из меня порядочного человека. Я моей маме больше не нужен. Ей нужен сейчас господин Мёллер, ее шеф, а от меня она решила избавиться». Не маловато ли, Йоген?

- Это все.

- Хм. - Каждое «хм» Кайзера Рыжая Борода предваряло некоторую паузу для раздумий. Потом он заговорил, то и дело прерываясь, будто разговор не доставлял ему удовольствия: - Видишь ли, я посмотрел твое личное дело, и там написано несколько больше. А тебе не кажется, что в чем-то виноват ты сам?

Йоген покрутил в руках авторучку.

- Аксель вон тоже почти всегда был со мной, когда я что-нибудь... Но его ведь здесь нет.

- Кто это Аксель? О нем в твоем личном деле ничего не сказано.

- Может, мне его продать надо было?

- Хм. - Задумчивое покачивание головой. - Но если забыть о том, был этот Аксель с тобой или нет, ты же сам натворил дел, и то, что ты здесь, - закономерный итог, не так ли? Если Аксель вышел сухим из воды, а ты нет, то сказать, что тебе не повезло, нельзя, просто Акселю повезло, так ведь? Вот повезло ли ему на самом деле, об этом мы с тобой сейчас спорить не будем, на этот счет у меня свои соображения. А с тем, что одна мама виновата в твоем пребывании здесь, я согласиться не могу. Не кажется ли тебе, что за свои поступки надо отвечать?

Тогда Йоген взял у Рыжей Бороды лист бумаги и приписал к тексту одну строчку: «И еще я воровал». Почерк стремительный, неразборчивый.

Но Рыжая Борода, кажется, все разобрал. Он прочитал эту фразу, ничего не сказал и, поколебавшись, положил лист на стол воспитателя.

- А при чем тут Аксель? - спросил он. - Не хочешь ли рассказать мне о нем?

Йоген упрямо мотнул головой.

С какой стати он будет теперь закладывать Акселя, ведь даже в полиции он держал язык за зубами? То, что связано с Акселем, абсолютно никого не касается.

После той истории с сигаретами Йоген поначалу растерялся, но уже назавтра это ощущение исчезло.

С Акселем встретились, как обычно, у эскалатора, денег у него опять был полон карман, а о вчерашнем - ни звука. Всю следующую неделю об этом не вспоминалось, и в тот день, когда они познакомились с Эльвирой, тоже.

Сначала они засекли ее на эскалаторе. Аксель толкнул Йогена и указал на розовые, в обтяжку, брючки под небесно-голубым свитером.

- Клевая фигурка вон у той, что скажешь?

Йоген кивнул, а на втором этаже они ее обогнали, чтобы рассмотреть спереди.

Так ли уж она хороша, Йоген точно сказать не мог. Пожалуй, слишком раскрашенная, на его вкус. Бьющая в глаза бледно-розовая губная помада и темные тени на веках, узкое лицо, прямые светлые волосы. Наверное, она выглядела очень даже ничего. Так, по крайней мере, считал Аксель и дал это достаточно ясно понять; а уж если девушка нравилась Акселю, значит, что-то такое в ней было.