На пороге - [43]
– Многие жалуются. Большие люди даже жалуются. Недавно депутат Госдумы приезжал – Накаев. Его сын у вас учится. Говорит, вы не даёте ему экзамен сдать как следует.
Березин кивнул:
– Вы сами знаете, Вадим Викторович, что третья пересдача в данном случае не допускается. А студент этот отсутствовал на девяносто пяти процентах занятий. На русском он и разговаривать не может как следует. – Профессор говорил без особой надежды быть услышанным. Он просто должен был оставаться чистым перед самим собой.
Нетупин закивал, словно вытряхивая услышанное из головы:
– Знаю, знаю… Но так же тоже нельзя, – тон его начал повышаться, – что же его, отчислять из-за одного предмета? Я вам даю своё личное разрешение принять у него экзамен ещё раз и поставить ему достойную оценку. Достойную, понимаете? – Нетупин одёрнул дорогой пиджак. – Мне надоело слушать жалобы от студентов, что они должны учить ваш предмет больше, чем другие…
– Это потому, что не все преподаватели выполня… – начал спокойно Березин, но декан оборвал его:
– Я не закончил. Вы, Всеслав Игоревич, ведёте свои научные исследования, пользуясь ресурсами университета. Университет их, по сути, финансирует…
– Каким образом, позвольте?
– Таким, что вам платят зарплату…
– Зарплату мне платят за часы занятий со студентами, – возразил Березин, делая тайком вдох поглубже, чтобы держать пульс под контролем.
Нетупин мотнул головой:
– Короче говоря, это у нас с вами пятый разговор на эту тему. Пятый и последний. Если я узна́ю, что вы меня не поняли, то вам придётся выйти на досрочную, очень почётную и очень скромную пенсию. И я на ваши публикации, отечественные и зарубежные, не посмотрю… У нас молодые кадры застаиваются…
Автобус застрял в пробке, и профессор пошёл пешком, не слишком отчаиваясь. Падал снег, машины урчали и мигали огнями – цепочка красных точек тянулась вдоль реки и упиралась в затор на мосту: стоял весь город, что теперь случалось всё чаще.
Слушая переругивающихся водителей, Березин вспомнил о своём конфликте с деканом и задумался. Возможно, ему придётся выйти на пенсию. Поддаваться давлению было не в его правилах. Будет сложно, ну что же – появится больше времени на его работу об отношениях праславянского и протоиндоевропейского языков. В своей работе, и только в ней, профессор в последние годы находил утешение и ответы на жизненные вопросы. Так было не всегда. Возможно, виновата подкравшаяся незаметно старость.
Профессор не обратил внимания на свет фар, осветивших вдруг дорогу перед ним, и шум мощного мотора. Оглушительный рёв клаксона заставил его вздрогнуть. Березин обернулся, заслоняясь от света рукавом. Прямо на тротуаре в полуметре перед ним оказался капот громадного чёрного джипа.
– Ты чего, оглох, папаша?..
Вопрос был достаточно вызывающим сам по себе. Вызывающим был макияж крашеной блондинки, и её огромная грудь в слишком узком топе вызывающе выпирала из-под незастёгнутого мехового полушубка. Она высунулась из окошка чуть ли не по пояс.
– Нет, – просто ответил Березин.
– Так свали с дороги, – выпалила она низким голосом, – не видишь, пробку объезжают люди…
Березин подумал с горьким юмором, что он, наверное, в чём-то провинился, раз ему сегодня посылают два испытания подряд. Он отвернулся и продолжил идти по заметённому асфальту в направлении дома.
Рёв джипа раздался теперь по правую руку. «Блондинка» заехала на клумбу и, вильнув рулём влево, оказалась прямо перед Березиным, преградив ему путь.
Профессор успел заметить, что её ногти были чуть ли не длиннее её коротких пальцев, когда она вытянула руку и схватила его за лацкан старого пальто.
– Да ты не просто старый пердун, – её чёрные глаза вперились в Березина неприятным сверлящим взглядом, – ты – вражина… Не попадайся мне больше!..
От внезапного толчка в грудь профессор упал в снег. Джип взвыл мотором и сорвался с места. Березин медленно поднялся, успокаивая пульс. Сердце не позволяло ему роскошь волнения по мелочам.
– Бывает… – сочувственно обратился к нему через открытое окно водитель видавших виды замызганных «Жигулей», когда профессор принялся отряхивать снег. Машины на проезжей части так и стояли в пробке.
Так было не всегда. Эта мысль настойчиво овладела сознанием профессора, когда уже в полной темноте, размываемой несмело одиноким фонарём во дворе, он подходил к дому.
Что-то мы потеряли, – думал он, – где-то сбились с пути, не там повернули. Сделали ошибку или не одну, а много, и стали такими. Было бы здорово найти ответ в языке. Ведь он хранит историю народа лучше и точнее любой академии наук. Историки предвзяты, язык беспристрастен.
Эта идея напомнила Березину о его труде, и, войдя домой, он почти сразу сел за стол и взялся за работу. Негромко бубнившее на кухне радио сначала мешало ему сосредоточиться, но потом профессор стал невольно прислушиваться, поскольку речь шла о предмете, входившем в область его интересов. Выступал какой-то индийский йог на тему медитации: «…и повторять их следует на санскрите, ибо этот язык обладает особой музыкой, и вибрация его звуков позволяет сознанию постичь истинный смысл и пробудить энергию вселенной в человеке и том, на чём он сосредоточен…»
Дмитрий Данилов – драматург («Человек из Подольска», «Серёжа очень тупой»), прозаик («Описание города», «Есть вещи поважнее футбола», «Горизонтальное положение»), поэт. Лауреат многих премий. За кажущейся простотой его текстов прячется философия тонко чувствующего и всё подмечающего человека, а в описаниях повседневной жизни – абсурд нашей действительности. Главный герой новой книги «Саша, привет!» живёт под надзором в ожидании смерти. Что он совершил – тяжёлое преступление или незначительную провинность? И что за текст перед нами – антиутопия или самый реалистичный роман? Содержит нецензурную брань!
«Горизонтальное положение» — новый роман Дмитрия Данилова, чей дар рассказчика поистине уникален, а история, которую он передает, понятна каждому.Кто из нас ни разу не задумывался о том, что он лишний в мире? Проще всего впасть в уныние: для человека с временной регистрацией нет постоянной работы в Москве, но нужно кормить далеких родственников, болит тело и душа, а твои мысли о жизни никому не интересны. Ты — один из миллионов, капля в море, песчинка в пустыне. Взять и принять горизонтальное положение — так ведь проще.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Даниловская «феноменологическая проза», написанная как портрет некоего современного русского областного города; сюжет выстраивает процесс проживания автором физиономии и физиологии этого города, стиля его жизни, самого его духа; соответственно, по законам изобретенного Даниловым жанра, здесь не только объект наблюдения и изучения (город), но и субъект (автор); постоянное присутствие в кадре повествователя, придает его повествованию еще и характер исповедальной прозы. Романная мысль выстраивается изнутри авторской рефлексией по поводу процесса вот этого установления своих (в качестве художника) связей с реалиями сегодняшней России.
…Оказалось, это о том, как он, Данилов Д., в третьей четверти 1990-х, в поисках заработка, торговал чаем, черным и зеленым: вразнос, как некогда офени: брал чай на базе (под залог паспорта), загружал им сумки, уезжал подольше от Москвы и там носил по конторам-баням-парикмахерским, предлагая людям — покупать. И за счет этого — жил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Заблудиться можно в лесу. Заблудиться можно в городе. Но чтобы в строящемся доме… И особенно, если заблудившийся – прораб, который работает на нём и знает дом, как свои пять пальцев.
В нашей жизни ничего не предопределено заранее. Никакие Сатурны с Юпитерами не несут ответственности за наши судьбы. Лишь досадные совпадения заставляют нас верить в обратное. Однако, именно такая цепочка досадных совпадений и привела Семёна к столкновению с тем, что он двадцать пять лет считал выдумкой и бреднями. Но как взмах крыла бабочки может вызвать шторм на другом континенте, так и новые обстоятельства ведут к новым испытаниям. Иногда и к таким, с которыми справиться может далеко не каждый.
Три месяца спустя после победы над Лирой-Потрошительницей Сиони Твилл все еще находится в плену своих чувств и пытается разбить незримый барьер между учеником и наставником, между ней и мужчиной ее мечты – магом Эмери Тейном, которого она спасла и которому буквально вернула ему сердце. Приспешники Лиры – самый жуткий маг Англии Грат Кобальт и колдун-маньяк Сарадж – начинают охоту на Сиони и ее учителя, пытаясь выведать тайну, открытие которой может разорвать саму ткань волшебного мира. Сиони должна попытаться разгадать свой магический секрет и не дать попасть ему в руки зла!
Они боги. Им поклонялись все народы Земли, начиная с древних египтян и индейцев майя. Они виновны в гибели Атлантиды и могуществе Гипербореи. Они впервые применили ядерное оружие на нашей планете, за тысячи лет до Хиросимы. А их реактивные корабли – виманы – наводили ужас еще на древних индийцев. В арсенале богов хрустальные черепа – хранилища вселенской мудрости. С их помощью они могут получить любые знания. Но что будет, если один из черепов окажется в руках смертных, жаждущих мирового господства? У древнеегипетского бога мудрости Тота впереди всего лишь вечность, чтобы найти ответ на этот вопрос.
Многочисленные события и документальные факты в этой невероятной истории, несомненно, соответствуют действительности!И завязаны в неудержимую, можно сказать, бесконтрольную и даже, скажем прямо – безответственную! – фантазию автора. Знаете ли вы, мои доверчивые друзья, что наша жизнь удивительным образом подчинена Могущественным Прогрессивным Пушистым технологиям?! И каждый может совершенно неожиданно обнаружить, что он, оказывается, Потомственный викинг! Или, что еще невероятнее – частично возрожденный Легендарный Кентавр!.