На палачах крови нет. Типы и нравы Ленинградского НКВД - [78]

«революционному трибуналу подлежат дела о лицах… которые организуют восстание против власти Рабоче-Крестьянского Правительства, активно противодействуют последнему… или призывают других лиц к противодействию или неподчинению ему»[28].

Толкование понятия соучастия применительно к конкретным преступлениям было весьма широким. Помимо видов соучастия, оно включало в себя все виды прикосновенности. Так, в ст. 2 Декрета СНК РСФСР «о взяточничестве» от 8 мая 1918 года[29]устанавливалось, что одинаковому наказанию, кроме непосредственно виновных в даче и получении взяток, подвергаются также «подстрекатели, пособники и все прикосновенные к даче взятки служащие». Формулировка, предусматривающая равную ответственность не только соучастников преступления, но вообще любых причастных к нему лиц, содержится и в постановлении СНК РСФСР от 30 июля 1918 года «О набатном звоне»[30]:

«Соучастники, пособники, подстрекатели (как то: призывающие устно, письменно или печатно к пользованию означенным в п. 1 способом возбуждения тревоги и т. п.) и вообще прикосновенные лица отвечают перед Революционным трибуналом наравне с главными виновниками».

Как видно, если здесь и делается попытка конкретизировать определение подстрекательских действий, то понятие прикосновенного к преступлению лица дает возможность для любого произвола.

Постановление Президиума ВЦИК от 20 июня 1919 года «Об изъятиях из общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении» предусматривало ю составов преступлений, по которым ВЧК и губЧК предоставлялось право непосредственной расправы, включая расстрел. Четыре из них были связаны с ответственностью за совместное совершение преступлений, и в их числе: принадлежность к контрреволюционной организации и участие в заговоре против Советской власти; государственная измена, шпионаж, укрывательство изменников, шпионов; участие в контрреволюционных целях в поджогах и взрывах; бандитизм (участие в шайке, составившейся для убийств, разбоя и грабежей, пособничество и укрывательство такой шайки)[31].

Несмотря на время, прошедшее после окончания Гражданской войны, Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, утвержденные 31 декабря 1924 года Президиумом ЦИК СССР, и принятые в 1926–1935 годах новые уголовные кодексы союзных республик не конкретизировали основные вопросы учения о соучастии.

Эти пробелы в законодательстве сыграли роль в обосновании произвола 30-50-х годов. Тот же Вышинский в своем докладе на Первом Всесоюзном совещании по вопросам науки советского государства и права (1938) утверждал, что «для понятия соучастия необходимо наличие не причинной связи, а связи вообще данного лица с совершенным преступлением»[32].

Статья 58-1. Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими, на основании Конституции Союза ССР и конституций союзных республик, рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции.*

В силу международной солидарности интересов всех трудящихся такие же действия признаются контрреволюционными и тогда, когда они направлены на всякое другое государство трудящихся, хотя бы и не входящее в Союз ССР. (Статья введена в действие 6 июня 1927 года.)

Текст этой статьи определяет общее понятие контрреволюционного преступления. В качестве объектов противоправных посягательств указаны существующая власть, внешняя безопасность государства и завоевания революции. Для наступления ответственности достаточно было нанести ущерб, могущий привести к их свержению, подрыву или ослаблению. Сфера покушения на них не ограничивалась рамками интересов Советского государства, а распространялась и на другие государства с родственным СССР общественно-политическим строем. Субъектом преступления мог стать гражданин СССР, достигший 14-летнего возраста, независимо от того, совершил ли он деяние в пределах страны или за ее пределами. Иностранцы, не пользующиеся иммунитетом, могли быть привлечены к уголовной ответственности за преступление, совершённое на территории Советского Союза, и в том случае, если они, находясь за границей, подстрекали, содействовали подготовке или совершению или выступали в качестве организаторов контрреволюционного преступления на территории СССР. Вопрос об ответственности иностранных граждан, пользующихся правом иммунитета, мог быть разрешен дипломатическим путем. Для наличия состава преступления требовалось доказать наличие контрреволюционного умысла в действиях виновного. Но при этом было не обязательно, чтобы он прямо сознавал цели своих действий (свержение, подрыв или ослабление) и желал достижения преступных результатов.

Статья 58-1a. Измена родине, т. е. действия, совершённые гражданами СССР в ущерб военной мощи СССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу, караются – высшей мерой наказания – расстрелом с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах – лишением свободы на срок десять лет с конфискацией всего имущества. (Ст. ст. 58-1a – 58-1г УК РСФСР введены в действие 20 июля 1934 года.)