На одном дыхании. Хорошие истории - [61]

Зависимость от зеркала – одна из самых неизлечимых форм человеческих маний. Люди успешно переживают расставание с любимыми, с алкоголем, с наркотиками, но случаев отказа от зеркала человеческая история не знает. Об отношениях с зеркалом написаны сказки, сняты фильмы. Фантастических книг или фильмов, которые проследили бы развитие человеческой жизни в отсутствие зеркала, нет и, подозреваю, не скоро появится.

А жаль.

Только когда вы поймете роль в вашей жизни зеркала как физического объекта, вы сможете адекватно воспринять и использовать мысль о том, что весь этот мир – не что иное, как огромное зеркало, состоящее из миллиардов зеркал поменьше.

Мысль эту мы слышим с детства, но большинство из нас воспринимает ее как банальную констатацию, неплохой материал для шлягеров и пошлых философствований, абсолютно бесполезный в реальной жизни. Между тем именно осознание этой «банальности» способно помочь увидеть вещи вокруг такими, какими они являются на самом деле, сделать восприятие себя и мира трезвее, а жизнь – насыщеннее и попросту эффективнее.

Ушел не так давно в мир иной Фидель Кастро, и склонное к активности в соцсетях человечество в очередной раз раскололось на два лагеря. Те, кто всю жизнь видел в Фиделе великого команданте и величайшего государственного деятеля планеты XX века, бросились сначала спорить, а затем вычеркивать из френдов тех, для кого Кастро был и остается диктатором, преступником, палачом или в лучшем случае политическим лузером. В России, с ее удивительным коктейлем из великодержавного, мессианского и одновременно абсолютно большевистского менталитетов, этот раскол проявился особенно ярко.

Если бы все эти люди прочли биографию Фиделя и применили к ней «теорию зеркала», не было бы ни убитых в виртуальных ссорах нервных клеток, ни разорванных (у кого-то в Сети, у кого-то в реале) отношений. Жизнь и борьба Кастро предстали бы в форме увлекательного кино, в котором нет ни абсолютно позитивных, ни абсолютно негативных героев. Кино, которое может многому научить, а потому только объединить.

Потому что судьба Фиделя – не что иное, как живое доказательство той самой «теории зеркала». Один эпизод.

1952 год. В результате военного переворота диктатором Кубы становится Фульхенсио Батиста. Двадцатипятилетний адвокат Фидель Кастро подает иск в суд, требуя преследовать Батисту в уголовном порядке за антиконституционный захват власти. В суде молодой революционер произносит пламенную речь, которая заканчивается словами: «Если Батиста не будет наказан, а продолжит оставаться хозяином государства, президентом, премьер-министром, сенатором, генералом, военным и гражданским начальником, владельцем жизней и состояний, значит, правосудия не существует». С тех пор проходит всего десять лет, и за это время бывший адвокат и революционер превращается в зеркальное отражение Батисты – он становится тем самым «хозяином государства, премьер-министром, военным и гражданским начальником, владельцем жизней и состояний». Диктатором, при ком уже сложно было представить себе молодого юриста, который бы выступил с разоблачительной речью в гаванском суде или отделался годом тюрьмы за участие в антикастровском вооруженном восстании.

Наблюдая в Сети за ожесточенными схватками интеллектуалов после смерти Кастро, я мысленно организовал несколько «трипов» во времени и вот что увидел. Окажись большинство его фанатов-государственников на Кубе 50-х, они бы со своей позицией «Любая стабильность лучше любой революции» точно оказались бы в рядах сторонников Батисты, а адвоката Кастро окрестили бы выскочкой и провокатором. Точно так же абсолютное большинство российских оппозиционеров, поздравлявших планету с кончиной диктатора, случись им жить в эпоху кубинской революции, оказались бы с Фиделем в одном лагере, сделали бы его своим лидером и восторгались бы его харизмой не меньше, чем еще недавно восхищались фигурой того же Навального.

Поводом для вспышки самой ожесточенной войны отражений последнего времени стала гибель девяносто двух наших соотечественников в небе над Черным морем. В одном и том же зеркале (адском котле, ведре с дерьмом, кому какой образ ближе) отразились все – русские и украинцы, консерваторы и либералы, патриоты и русофобы. Одни за «недостаточную скорбь» или отсутствие таковой публично выражали готовность в лучшем случае объявить «неправильно скорбящим» бойкот, в худшем – наказать как врагов народа. Другие поспешили записать всех, кого потрясла трагедия, в «оболваненных пропагандой ватников». Все – я настаиваю, – все, кто активно поучаствовал в этой, слава богу, виртуальной драке, доказали только одно, а именно то, что являются зеркальным отражением друг друга. Отношение к миру по принципу «Кто не с нами, тот против нас», несокрушимая уверенность в собственной правоте, готовность «порвать» оппонента за «неправильные» убеждения… Общий большевизм связал враждующие стороны настолько крепко, что с одинаковым ожесточением и «красные» и «белые» набрасывались на каждого, кто пытался остановить эту бессмысленную виртуальную «гражданку». Либеральные публицисты стремительно освоили стилистику кремлевских политруков и превратились в тех самых пропаган… дистов, которых презирали всю жизнь.