На нашей ферме - [52]

— Н-не плохо, я полагаю, — ответил учитель, косясь на дверь.

— Ты же знаешь старого Мика, — сказал Мак-Грегор отцу, — мусорщика в Дрейтоне. А этот малый — племянник ему. — И он ткнул большим пальцем в сторону учителя.

Отец встрепенулся, как испуганный какаду.

— Что ты мелешь? Мик его дядя? Не может быть! — воскликнул он, изумлению хлопая глазами.

— Да‚ да, дружище. — Мак-Грегор рассмеялся при виде изумленной физиономии отца. — Это же Фил, сын старого Джима Смита из Квортпота! А старина Мик, мусорщик, — брат Джима.

Это открытие совершенно потрясло отца. Он встал и пристально посмотрел на Вуд-Смита.

— Вот черт! Так я ж тебя знаю!

— Ну ты же помнишь старину Джима? — сказал Мак-Грегор.

— А как же, отлично помню! — Глаза отца радостно вспыхнули. И, повернувшись к гостям, улыбки которых окончательно сконфузили учителя, он с гордостью объявил: — Мы с его отцом знались еще лет тридцать назад.

— Да и твоя старуха тоже его знает, — добавил Мак-Грегор.

— Еще бы! И я помню мать этого молодца.

— А помнишь, какие она нам пышки стряпала?

При упоминании о пышках отец громко расхохотался. Но Вуд-Смит не смеялся. Он только улыбался, краснея все гуще и гуще.

— А помнишь старую черную наседку? Его мать еще устроила ей гнездо у себя на кровати?!

Отец держался за бока, слезы текли по его щекам, изборожденным морщинами.

— А ты помнишь… — смех мешал Мак-Грегору говорить, — свинью, что жила у них в доме… — и он снова задохнулся от смеха, — с ленточкой на шее?

Тут уж отец разразился громовым хохотом, а вместе с ним захохотали и все гости. Прошло несколько минут, прежде чем они услышали голос Джо, возглашавшего:

— Кавалеры, приглашайте дам на вальс!

Глава 12. Возвращение блудного сына

Уборка урожая была в самом разгаре. Мы грузили на повозку снопы ячменя. Отец болтался поблизости на своей старой кобыле, не давая покоя даже коровам.

Вдруг Дейв кого-то заметил вдали и застыл со снопом в руках.

— Кого это еще к нам принесло? — подивился он вслух.

Джо, сидя на верхушке воза, стал всматриваться в сторону. дома. Билл тоже заинтересовался и подошел к Дейву. Он всегда раньше других валился с ног от усталости и потому никогда не упускал возможности передохнуть.

— Что-то не узнаю, — сказал Джо. — Все наши руку ему трясут, видно, знакомый.

— Неужели, еще какого-то пастора принесло? — с опаской произнес Дейв.

Пасторов он терпеть не мог и в их присутствии всегда чувствовал себя несчастным человеком. Так у нас и повелось: пастор — в дом‚ Дейв — из дому. Надо сказать, что священники полюбили наше новое обиталище и подолгу засиживались у нас, не то что в Шингл-Хат. Там-то они редко оставались у нас закусить. А уж когда на веранде висел свеженький, только что разделанный окорок кенгуру, аппетит у них пропадал окончательно. Поэтому, если в доме ждали пастора, отец непременно вывешивал такой окорочок на самом виду. А как только пастор удалялся, окорок срывали с крюка и забрасывали подальше в траву. Что и говорить‚ отец был мудрый человек, хотя имя его и упоминается в Книге притчей Соломоновых![10]

— Лошаденка у него никудышная, в самый раз для пастора! Заезженная‚ — съязвил Джо — Они всегда на одной ездят, бессменно. Пока она ноги не протянет, другой ни за что не купят!

Билл расхохотался несколько деланным смехом. Смеялся он долго, стараясь поддержать разговор и тем самым продлить отдых. Но Дейв снова молча взялся за вилы. Чтобы еще немного поволынить, Билл задал Дейву праздный вопрос:

— Почему бы тебе не стать священником, Дейв?

Спроси это кто-нибудь другой, Дейв мог бы пустить в ход кулаки, но с Биллом у него была дружба. Он только вскинул на младшего брата глаза, как бы прощая его за насмешку.

А незнакомец тем временем, мотая головой и размахивая руками, словно проповедник из общества трезвости, шагал к дому; по обеим сторонам от него шли мать и Сара, газетами прикрывая головы от жаркого солнца. По всему было видно, что они знают его хорошо и с интересом слушают его рассказ.

Джо никак не мог догадаться: кто же этот приезжий? Билл вызвался сбегать и узнать. Джо снисходительно улыбнулся — он вспомнил времена, когда сам был такой, как Билл.

Незнакомец швырнул на веранду засаленный тючок, снятый им с лошади, и зашагал по стерне к повозке. Голову он держал высоко, сдвинув на затылок шляпу, шел смело и уверенно, словом, судя по всему, чувствовал себя как дома.

— Походка мне что-то кажется знакомой, — многозначительно сказал Дейв и начал всматриваться пристальнее.

Человек приближался. Косматая шевелюра его и бакенбарды давно уже нуждались в стрижке. Билл, посмеиваясь, пялил глаза на незнакомца, а Дейв все силился припомнить, кого же ему напоминает эта походка.

Подойдя ближе, мужчина начал выкрикивать веселые приветствия, уснащенные словечками из языка австралийских туземцев. Джо ничего не понял, но на всякий случай решил отнестись к ним неодобрительно и крикнул ему в ответ:

— Сначала остриги космы!

Билл съежился и, схватив вилы, из предосторожности заполз под повозку. Но Дейв отшвырнул вилы, воскликнув:

— Господи, да это же Дэн! — и‚ опрокинув несколько стожков ячменя, кинулся ему навстречу.

Билл выполз из-под телеги и, позабыв о вилах, изумленно вытаращил глаза. Джо соскользнул с нагруженного воза, порвал штаны и обрушил себе на, голову половину поклажи.