На литературных перекрестках - [30]
— Подумайте только, человеку дают в руки оружие и внушают мысль, что чем больше он убьет врагов, тем больше добра принесет своей родине. И даже неплохой человек становится зверем. Война — это сумасшествие, порожденное золотом. Вот основная идея моей книги. В ней я доказал, что главным виновником войны является капитал. Многие писатели, прочитав мою книгу, прислали мне письма — Максимилиан Волошин, Михаил Арцыбашев, Иван Рукавишников…
— Ну, а монархи? — напомнил я, зная, что им Сорокин отправил «Хохот желтого дьявола».
— Только один сиамский король. Ответил на французском языке: за неимением русского переводчика присланную Вами книгу никто прочитать не мог.
Он задумался, что-то вспоминая, а потом заговорил:
— В мирное время против войны можно было бороться статьями, книгами, как боролся Лев Толстой. Но вот вспыхнула война. Ни одного правдивого слова моего о ней цензура не пропустила. Патриотический угар лишил разума интеллигенцию, в первую очередь писателей и журналистов. Противно было читать газеты и журналы. Я обозлился и решил проучить редакцию «Огонька». Послал свой портрет и сообщил, что писатель Антон Сорокин покончил жизнь самоубийством. В Омск пришел номер журнала с моим портретом в траурной рамке. Я сразу дал телеграмму в редакцию для успокоения читателей: «Антон Сорокин жив и работает над новым романом». Помнишь, Валек — обратился он к жене, — какой разыгрался скандал?
— С тобой перестали люди здороваться! — ответила без всякого воодушевления Валентина Михайловна.
— Да, перестали, — охотно согласился Антон Сорокин. — Первым не подал мне руку писатель Александр Новоселов. — «Я с покойниками не здороваюсь!» — сказал он и прошел мимо. Феоктист Березовский скривил презрительно физиономию и отвернулся. Николай Феоктистов весело улыбнулся, а руки демонстративно спрятал за спину… Странный народ! — пожал плечами Антон Семенович.
Он посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.
— Скажите, вы считаете меня… сумасшедшим?
Хитро улыбнувшись, он приложил палец к виску.
— Конечно, нет.
— Почему?
— Я видел настоящих сумасшедших. Вы на них не похожи.
— Сумасшедшим меня первыми объявили обиженные родственники и добрые знакомые. Я не в претензии. Я даже доволен. Нормального человека можно расстрелять и по закону и без закона. Сумасшедшего по закону в цивилизованных странах казнить не положено. Иначе со мной давно бы расправились. Белая власть меня терпеть не может. Всякое мое выступление против нее я записываю. Не все ведь вечно под луной, когда-нибудь пригодится.
Он сделал небольшую паузу.
— Дело началось с пустяков, — продолжал Антон Семенович. — Пришли чехи, свергли советскую власть, дня два шли самосуды, ловили большевиков и комиссаров. Потом стали наводить порядок. Создали домовую охрану, в ней жители обязаны были дежурить. Пришли соседи ко мне — я отказался. Прочитал им целую лекцию о гуманизме Льва Толстого. Дослушали до конца, переглянулись и ушли. А через час пришли солдаты со свечками и повели меня к коменданту. Он вынул наган и приказал выдать мне винтовку «Отказываешься дежурить?» Я и ему объяснил, почему не могу взять оружие — не позволяют убеждения. Тут он начал целиться в меня из нагана. Тогда я сказал: «Уберите пистолет. Дежурить я буду, но дайте мне помощника. Пусть он несет винтовку и из нее стреляет». На мое счастье, к коменданту пришел гражданин, знавший меня.
— Господин поручик, да это же Антон Сорокин, писатель. Он в самом деле тихопомешанный, не в своем уме!
Комендант подумал-подумал, убрал наган и крикнул:
— Дайте ему по шее как следует, и пусть катится ко всем чертям!
Меня вытолкали, и я пошел домой!
Антон Семенович сделал передышку.
— А вот с президентом Рузвельтом дело могло кончиться совсем плохо.
Он вытащил книгу, на первой странице помещен был портрет Антона Сорокина, а под ним подпись: «Гениальный сибирский писатель».
— Ничего не замечаете?
— Нет.
— Раньше вместо моего портрета здесь красовался портрет президента Соединенных Штатов Теодора Рузвельта.
Книга больше похожа была на деловой проспект. Хорошая бумага, отличный четкий шрифт. Содержала ряд статей экономического характера о пропадающих рудных богатствах Сибири.
— Вы знаете, что я сделал? — продолжал Сорокин. — Американская миссия привезла целый вагон этого добра. Решили раздавать бесплатно. Я пришел и попросил дать мне сто экземпляров. Американец, хорошо говоривший по-русски, заподозрил, что я спекулянт. Я назвал себя. Мне дали пятьсот экземпляров, но взяли подписку, что я буду раздавать их бесплатно. Я привез домой книги и засел за работу. С Валентиной Михайловной мы осторожно наклеивали на портрет Рузвельта мой. На другой день разыгрался скандал. За мной прислали автомобиль и отвезли в американскую миссию. Состоялся неприятный разговор.
— Вы взяли с меня подписку, что я не буду продавать книгу за деньги, — сказал я. — Я раздавал бесплатно, а насчет портрета никакого уговора не было. Сибиряки Рузвельта не знают, а Антона Сорокина не только знают, но и любят за его талант. Вот почему я счел возможным заменить портрет неведомого американского президента своим!
Анов Николай Иванович — автор известных романов «Ак-Мечеть», «Крылья песни», «Пропавший брат», пьес «По велению сердца», «Оренбургская старина», «Наследники».«Гибель Светлейшего» — новая приключенческая повесть Анова.Судьбы героев повести — Николая Николаевича Потемкина, потомка светлейшего князя, екатерининского вельможи Григория Потемкина, богача-коллекционера Чумина и ученого коневода Пряхина переплетаются на фоне событий гражданской войны.Николай Анов — мастер увлекательного приключенческого сюжета, писатель большой культуры, и новая его повесть будет встречена читателями с интересом.В книгу включен также рассказ «Филателист», опубликованный в 30-х годах в журнале «Красная Новь» и вышедший отдельным изданием в библиотеке «Огонька».
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.