На Крыльях Надежды: Проза - [27]

Вы скорбите об умерших как о потерянных для мира навсегда. А я берусь утверждать, что все они оказались потерянными исключительно для вашего себялюбия.

Вы проклинаете труд, считая его рутиной, бесцельно отнимающей время жизни. А я вопрошаю вас, во что превратилась бы ваша жизнь без вашего труда над самим собой?

Вы ненавидите врагов ваших. А я знаю, как все они становятся камнями не-преткновения на дороге жизни, когда у вас, наконец, вырастают крылья для полета.

Вы все жаждете любви – но, не находя, готовы прыгнуть со скал разбитых надежд в пучины ненависти. А я жажду узнать, какова подлинная ценность подобных чувств.

Вы утверждаете, что в жизни нет смысла и стоящей цели. А я шепну вам, что вы даже не пытались искать.

Вы декларируете невозможность возможного и отрицаете невероятность очевидного. А я вижу, как ранее невозможное становится очевидным и невероятное – возможным.

Вы догадываетесь, что жизнь немыслима без движения. А я прошу вас не путать порывы души с мелочной суетой.

Вы переживаете, что не понимаете других. А мне интересно спросить вас: «А знаете ли вы хотя бы себя?»

Вы гонитесь за жизненным успехом в надежде успеть его получить – и готовы идти по головам других. А я говорю вам, что вы всегда опаздываете, потому что идете не той дорогой.

Вы кичитесь, что знающим не нужна вера. А я спрошу вас, смогли ли бы вы познать, не веря в возможность познаваемого?

Вы говорите о щедрости – и делитесь при этом черствой краюхой хлеба, продолжая упихивать за обе щеки красную икру. Вы говорите о доброжелательности – и заносите за спиной другого нож. Вы говорите о мудрости – и рассказываете друг другу тысячу и один способ обмануть ближнего. А мне хочется верить, что вы однажды раскроете глаза и перестанете путать тьму со светом.

Вы вопрошаете, как я могу утверждать то, о чем не знаю. А я советую вам высыпать прах из котомок знаний ваших.

Вы скажете, что я повторяюсь и вновь прохожу пройденные участки пути. А я попрошу вас посмотреть ввысь.

Вы скажете, что это банально. А я буду продолжать надеяться.

Вы скажете, что все это уже слышали и проходили. А мне вновь придется с грустью в глазах наблюдать вас проходящими мимо…

17.09.2010

Гламур

Крысота пасет мымр

– Гой-хэй, а вот и я! Привет-привет, раба моя! – пропел Гламур, внезапно выскочив из-за угла, и широко раскинул руки в желании схватить свою новую подопечную как можно крепче и удержать как можно дольше. – Привет, Мымра! – без обиняков добавил он. – Как делишки?

– Как у мальчишки! – фыркнула Мымра и надула губки. – Вечно ты со своими глупыми шуточками вот так вот и заявляешься. А я, между прочим, женщина светская, элегантная, современная. И очень…

– Гламурная! – подхватил ее игру Гламур.

– Ну да, а как же иначе, – сконфузилась было Мымра. – Гламур правит миром!

– Точно-точно! – подтвердил Гламур. – Такими, как вы, я не премину править. Я могуч, я приставуч, луч я света среди туч!

– Слушай, Гламур, – внезапно сменила тему Мымра, – как считаешь, идет мне вот это платье с таким вырезом сзади? – и она повернулась к Гламуру спиной в предвкушении бесчестной оценки.

– Идет ли? О, да! – сладко проворковал Гламур после секундного замешательства. – Мымрам все всегда идет, с рук им многое сойдет! – добавил он.

– Я так и чувствовала, что тебе понравится, – зарделась Мымра. – Очень современное и креативное платье, огромных денег стоит, между прочим!

– Твой новый спонсор одолжил? – догадался Гламур. – А с прошлым хахалем твоим что сталось?

– Да пошел он! – съязвила Мымра, но улыбнулась. – Мне такие скупердяи, как бывший, и без надобности вовсе. Только тело на них свое тратить!

– Тело – это да… хороший товар, – согласился Гламур. – Ценный, до поры до времени. И кто, как не я, может научить вас, мымр, как им успешно приторговывать? – подмигнул Гламур. – Коттедж то хоть у бывшего своего отсудить догадалась? Как-никак, полгода вместе жили – целую, можно сказать, жизнь свою бесценную ты всю ему посвятила без остатка!

– В процессе, – отстраненно ответила Мымра. – Документы вот сейчас с юристом оформляем.

– А, дак это он – твой новый поклонник? – расхохотался Гламур. – Ну, ясно, ясно. Шустрая ты у меня растешь, молодец, хвалю! Этому дала, этому дала, а с этим – лишь «дела».

– Да и этому я дам, коль завалит златом дам! – неожиданно подхватила рифму Мымра. – А как тебе вот эта тушь для ресниц и помадка? – вновь сменила она тему.

– Очень сексуально! – одобрил Гламур. – С такими губами ты всех до смерти зацеловать можешь, – добавил он, одобрительно осматривая Мымру с ног до головы и кивая своей собственной. – Ну а потом и я тебя тоже, – шепнул он чуть тише.

– Что-что? – не поняла Мымра.

– Не отвлекайся! – перебил ее Гламур. – Лучше ножки и ручки с педикюром еще заценить мне дай! Что же, годится, – добавил он после небольшой паузы. – Всем конкуренткам глаза выцарапать сможешь при желании!

– Все женщины – кошки! – довольно согласилась Мымра.

– Да, но не все из них стервы, – устало согласился Гламур.

– Это ты о чем? – опять не поняла своего собеседника Мымра.

– О своем, о грустном. Не удается мне всех женщин мымрами сделать, а жаль. Целомудрие тут некоторым, понимаешь, подавай! А целомудрие – оно что? Как нужда прижмет, так и пойдут они все дорожкой своей мной для них уготованной. Ну, за исключением самых стойких, быть может. Эх! – вздохнул было Гламур, но внезапно вновь повеселел. – Вот это я понимаю, красава! – пропел он. – Даже не мымра, а Мымрочка ты моя ненаглядная! Тут хоть стой, хоть падай куда-нибудь вместе с тобой.