На краю земли. Огненная Земля и Патагония - [33]
После еще одной кружки кофе мы дружелюбно похлопали на прощание друг друга по плечам, и лодка снова отвезла нас на берег. Оттуда мы помахали рукой, как это здесь принято, крикнули «hasta luego» (до скорого), будто мы когда-нибудь еще увидим «Тайту» и ее матросов! В ответ они помахали над головой руками, а «художник» — своей теперь бесполезной гитарой. Хор собак начал шумный финал…
По какой-то причине, которую я не могу вспомнить, нам пришлось свернуть с-намеченного пути, и в сумерках, наступающих в Южной Патагонии летом довольно поздно, мы снова проходили мимо той же самой безымянной бухты. «Тайта» была все еще здесь, став на ночь на якорь. Около маленькой лодки, которая днем доставила нас обратно на берег, на черном побережье стояли, молча засунув руки в карманы, три человека из команды, среди них певец-механик. Но разговаривать с ними было совершенно невозможно: едва заметным кивком ответили они на наше «buenos tardes» (добрый вечер). Матросы были пьяны, хотя держались еще прямо и медленно покачивались из стороны в сторону, — видно, жестяная кружка с крепким чилийским красным вином после нашего отъезда еще много раз прошла по кругу.
Теперь со светлого неба накрапывал мелкий, моросящий дождь, от которого на тихой воде оставались еле заметные маленькие круги, быстро исчезающие и возникающие вновь; дождь такой легкий, что лес стоял спокойно, а люди его совсем не замечали. Но вместе с ним пришла такая глубокая и неожиданная грусть, что мы ничего больше не ощущали, кроме неподвижности и молчания этих людей, бесцветной, окаймленной лесами тихой воды и одиночества затерянного маленького судна, на котором теперь мигал жалкий огонек.
Ничего не осталось от шумного веселья и дружелюбного прощания после короткой встречи в полдень; ничего от веселого пения, закончившегося обрывом струны. В медлительном наступлении сумерек на этот корабль нищеты с его печальной, захмелевшей командой не было ничего, кроме-безнадежной покорности судьбе и безутешного отчаяния на краю земли…
Для граждан города Пуэрто-Наталес не было на этой неделе более важных событий, чем футбольный матч между членами городского добровольного общества пожарников и учениками католической миссии и избрание «Miss Ultima Esperanza», то есть «мисс Последней надежды», объявленное местными газетами и плакатами.
Во всяком случае нам так показалось, когда мы прогуливались по этому маленькому городу и пытались составить себе представление об его образе жизни. Он оказался именно таким, каким мы ожидали его встретить и каким его описывали наши знакомые в Пунта-Аренас, гордящиеся своим домом из «материала» и клочком газона перед ним. Улицы здесь были так же глубоко изрезаны колеями от колес, а деревянные дома с покрытыми жестью крышами, над которыми смеялись жители Пунта-Аренас, были такими же убогими, как в их собственном городе. Короче говоря, Пуэрто-Наталес оказался точно таким, каким хотели его изобразить наши друзья из Пунта-Аренас.
Что же касается текущих забот и надежд Пуэрто-Наталес, то казалось, они действительно вращаются вокруг великолепного футбольного матча и конкурса, который должен был решить, действительно ли Инес Драгович, дочь югослава — владельца гофрированно-железного «Отеля Колониаль», в котором мы жили, является самой красивой жительницей города, то есть «мисс Последней надежды». Уже мчались к стадиону юные болельщики футбольной команды «Бомберо» в нахлобученных на головах родительских касках, съезжающих на каждом шагу на глаза. А ветер Патагонии пытался разорвать плакаты, со всех домов призывавшие граждан города голосовать за Марию де лос Анжелес, за Консуэлу или «нашу» Инес!
К сожалению, нам пришлось отказаться от удовольствия присутствовать на этих празднествах — у нас была другая цель. Хотелось осмотреть сам «город» и двинуться в глубь материка, чтобы посетить две неизменные достопримечательности: горный массив Пайне в андских Кордильерах и святыню палеонтологии — пещеру милодона.
Провинция Магальянес занимает всю южную часть территории Чили от острова Веллингтона (включительно) и озера Сан-Мартин, одна половина которого принадлежит Чили, а другая Аргентине. Таким образом, провинция не только самая южная, но и самая большая из 25 провинций страны, вытянутой вдоль побережья узкой, длинной полосой. Провинция разделена на три «департаментос»: южная, чилийская часть Огненной Земли — Тьерра дель Фуэго с «главным городом» — гаванью Порвенир, расположенной на восточном берегу Магелланова пролива напротив Пунта-Аренас; средняя носит название всей провинции — Магальянес и считает своей столицей Пунта-Аренас, а самая северная — Ультима Эсперанса, по столице которой Пуэрто (порт) — Наталес мы теперь бродили. Город расположен на берегу сильно изрезанного, открытого в сторону Тихого океана фиорда Ультима Эсперанса, но назвать его портом можно только очень условно. На двух или трех полуразвалившихся деревянных причалах, далеко уходящих в воду, сидят несколько рыболовов, иногда приходит на парусной лодке какой-нибудь ранчеро, чтобы выгрузить овец, сделать кое-какие покупки и снова вернуться на свою ферму, расположенную у другого фиорда. Состояние причала едва ли позволяет принимать здесь более крупные суда.
