На краю земли. Огненная Земля и Патагония
В книге дается описание природы, городов и поселков Огненной Земли и Патагонии, жизни овцеводов, лесорубов, рыбаков и моряков, рассказывается об истории индейских племен, приводятся различные гипотезы и теории их происхождения, говорится о сырьевых богатствах этой далекой территории и о их использовании.
[Адаптировано для AlReader]| Жанры: | Путешествия и география, Научпоп |
| Серия: | Путешествия. Приключения. Фантастика |
| Всего страниц: | 49 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1969 |
| Формат: | Полный |
На краю земли. Огненная Земля и Патагония читать онлайн бесплатно
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Книга подготовлена
ПРИ УЧАСТИИ ИНСТИТУТА ЭТНОГРАФИИ АН СССР
JEAN DELABORDE UND
DR. HELMUT LOOFS
AM RANDE DER WELT
(PATAGONIEN UND FEUERLAND)
BERLIN
Перевод с немецкого
И. С. САМЫЛИНОЙ и О. В. МИХЕЕВОЙ
Автор послесловия
Б. В. АНДРИАНОВ
Фото авторов
М., «Мысль», 1969.
Краткое вступление
к длительному путешествию
Читая книги и учась в школе, дети обычно мало заботятся о последовательности исторических событий, весело располагая их вперемешку и придерживаясь хронологии по своему усмотрению. Эта хронология определяется для них только любимыми событиями и долго противостоит усилиям учителей и учебников.
Поэтому так получилось, что для меня Жюль Верн открыл Патагонию до Магеллана — по той простой причине, что в восьмилетием возрасте я восхищался скитаниями на краю земли детей капитана Гранта, между тем о Fernao de Magelhaes (Ферньао де Магельяинш) я узнал только спустя пять лет из картинки в учебнике истории. Автор учебника был не более скучным, чем какой-либо другой; на мой взгляд, у него был только один недостаток: он опоздал. Ни героический путь испанских каравелл, искавших на конце земли прохода на запад, ни упорство их адмирала, ни отчаяние и страдания экипажей в Пуэрто-Амбре — «голодном порту» — не могли изгладить из моей памяти того, что произошло там только спустя три столетия: прибытие «Дункана» в пролив и его медленное продвижение в путанице островов. Впрочем, приключения семьи Гранта в поисках отца, по крайней мере патагонский эпизод, менее драматичны, чем приключения матросов Магеллана. То, что эти приключения к тому же выдуманы, в то время как в Пуэрто-Амбре еще и сегодня находят скелеты умерших голодной смертью моряков, ничего не меняет: Жюль Верн был там первым!
Быть может, и для других читателей Патагония и Огненная Земля остались далекими, пустынными странами, овеянными впечатлениями детства; странами, открытыми ими в десятилетнем возрасте благодаря Жюлю Верну. Мне бы хотелось, хотя одновременно я и боюсь этого, чтобы они перелистали нашу книгу с желанием вновь пережить свои мечты, точно так же, как при внезапном пробуждении иногда безуспешно пытаешься удержать ускользающий сон. Как и я, они захотят вновь пережить то чувство бесконечного величия, которое вызывали серо-бурые гравюры на меди первых изданий Жюля Верна почти столетней давности. Читатель будет ожидать индейца Таллаве, чтобы пройти с ним по неизведанным тропам вместе с пассажирами «Дункана»; захочет снова увидеть всевозможных редких животных: страуса нанду или реа, гуанако, патагонских родичей северных лам, кондоров на склоне Анд, китов в фиордах и морских львов на побережье океана…
Если иностранец дал завлечь себя на край земли и решил остаться там на долгое время, чтобы попытаться описать жизнь этого обширного края, то ему не захочется ни составлять, ни проверять экономические и социальные статистические материалы или заниматься исследованиями в области политики. Заранее известно, что там много места и мало людей, а единственное богатство края — овечья шерсть и нефть. Чувствуется, что люди там до сих пор не пытались думать ни о чем другом, как только выжить, поддержать свое существование, добиться материального успеха. Поэтому в области искусства и духовной жизни ожидать ничего не приходится. Здесь не увидишь ни великолепных древних соборов Перу, ни современных дворцов из бетона Буэнос-Айреса и Сантьяго-де-Чили и их музеев, в которых сохраняется и воскресает южноамериканская культура. Ацтеки и инки оставили на севере Южной Америки бесчисленные следы своего гения, а кочевые индейцы южной пампы не воздвигли ни одной стены, не проложили ни одной дороги и не построили ни одного города. Единственные их следы, сохранившиеся на побережье Огненной Земли и провинции Магальянес, — высокие кучи ребристых темных раковин — отбросы пищи многих поколений прибрежных индейцев.
Что еще можно найти на этих плоских, унылых, лишенных каких-либо красот берегах? Непривлекательные гавани с их неторопливым ритмом работы; вдоль набережных, забитых грудами тюков шерсти, несколько домов из досок или гофрированного железа и безотрадный хаос бараков по обочине черных дорог, которые, как артерии жизни, тянутся в глубь страны, чтобы утвердить господство людей над землей, которая так неохотно их принимает. Очень скоро замечаешь, что эта земля создана не для людей, а для овец и человек здесь только слуга и повелитель огромного овечьего стада: в одной лишь чилийской части Патагонии насчитывается три миллиона овец. Группы построек ничем не трогают сердца, ничто не заслуживает дружелюбного или одобрительного взгляда. Недавно родившееся города еще не имеют своей истории и ничего не сделали для того, чтобы заставить трудовой люд благоустроить и приукрасить их, а может быть, после нескольких неумелых и трогательных попыток они отказались от этой затеи.
За прибрежными селениями, за горизонтом, там, где небо гонит облака навстречу упорному, злобному ветру, простирается «сатро» — земля. По дороге в глубь земли встречаешь громадные колышущиеся потоки серых овец, которые отовсюду стекаются к морю. Свою шерсть они оставили в бараках для стрижки на эстансиях и теперь идут последней дорогой к бойням и холодильникам побережья. Если выбраться из припортовой зоны, превратившейся в единую гигантскую овчарню, можно идти часами, не встречая ни одной овцы: казавшееся бесконечным стадо растворилось в безбрежном пространстве, исчезло в нем. Это. пространство, эту пампу, подобную морю, кое-где оживляет ленивая зыбь длинных холмов, из которых внезапно, как скалистый морской берег, возникают Анды. И в этом море пампы кораблями плывут одинокие эстансии; у них и названия кораблей: Рио-Верде, Лагуна Бланка, Энтревиентос, Кондор; свои капитаны и команды из пастухов и рабочих, иногда даже свой самолет — все это, правда, забыл пророк Жюль Верн!
