На Краю - [4]

Когда «Птаха» вынырнула из гипера, по корабельному времени было раннее утро. Пассажиры спали в каюте. Я вывел звездолет на орбиту и запросил таможенный терминал. Через несколько минут пришло подтверждение на стыковку, и я целиком сосредоточился на управлении кораблем. Потом вспомнил про китель и поспешил принять официальный вид. Не то чтобы я волновался по-настоящему. Я был чист перед законом, не перевозил ничего запрещенного, а мои документы на груз были оформлены образцово. И все-таки… Малейшее подозрение — и я могу задержаться тут на неопределенное время, пока они будут досматривать каждый контейнер.

Я завершил стыковку и вышел из рубки, чтобы встретить таможенников внизу, у аппарели. За дверью стоял Филипп Бовва. Я чуть не заорал от неожиданности. Рука сама метнулась к внутреннему карману кителя.

Разумеется, у меня было оружие. Во-первых, из соображений безопасности. Я ведь летал один. А во-вторых, капитану торгового судна личное оружие полагалось по статусу. У меня был маленький полуавтоматический «Кольт», и в тире я неплохо попадал по мишеням. Но стрелять по живым людям мне до сих пор не доводилось. Да и пистолет, по правде говоря, остался в рубке. До сих пор у меня не было нужды таскать его с собой.

— Спокойно, капитан, — тихо сказал Филипп Бовва. — Не наделайте глупостей.

— Что вам нужно? — резко спросил я, опуская руку и делая шаг вперед.

Бовва отступил к стене.

— Я просто хотел сказать — не говорите таможенникам, что мы на борту. Никто же не будет проверять.

«Я так и знал! — чуть не заорал я. — Я чувствовал, что дело нечисто!»

— Кто вы такие? — хрипло спросил я.

— Вам не стоит знать. Мы покинем корабль на Антраците, и больше вы про нас не услышите.

— А если я скажу, что вы здесь?

— У вас будут неприятности. Сейчас или позже, точно не скажу. Зависит от… Впрочем, неважно.

Я сверлил его глазами с бессильной злостью.

— И потом, вы все равно не можете причинить нам вред, — сказал Филипп Бовва с улыбкой. — А если вы о нас скажете, это причинит нам большой вред, поверьте.

Знает. Значит, он притворялся, делая вид, что понятия не имеет о пилотских традициях Края. Что-то там иронизировал насчет платы вперед. А на самом деле их никто и не бросал, запоздало догадался я.

— Не обманывайтесь, — тихо сказал я. — Вы плохо знаете наши обычаи. Я не могу убить вас своими руками, но вот выдать властям — легко.

— Не делайте этого, — так же тихо сказал Филипп Бовва.

Я оттолкнул его с дороги и бросил:

— Закройтесь в каюте. И чтобы ни звука.

Я спустился вниз и нажатием кнопки опустил аппарель. Два таможенника поднялись в кают-компанию, откозыряли мне и представились по всей форме. Я махнул рукой в сторону рубки. Изучая документы, они сыпали стандартными вопросами. Что везем? Откуда? Владелец груза? Пассажиры на борту есть? На последний вопрос я спокойно ответил: «Нет». Бовва был прав: никому и в голову не пришло бы проверять. Тем более на Антраците. И меня, и «Птаху» здесь хорошо знали.

Если бы обман обнаружился, сам факт провоза пассажиров без соответствующей отметки мне ничем не грозил. В Союзе нет государственных границ, а налогами облагаются только грузовые частные перевозки (собственно, и таможенники здесь не таможенники, а скорее транспортные полицейские и налоговые инспектора в одном лице, а таможенниками их называют по привычке). Так что формально я ничего не нарушил. Весь вопрос заключался в том, кто мои пассажиры и почему не хотят регистрироваться на Антраците. Очень интересный вопрос. Но я чувствовал, что не хочу знать ответа.

— В таком случае, все в порядке. Удачной посадки, — таможенники вновь откозыряли и направились к выходу.

— Спасибо.

Убедившись, что они покинули «Птаху», я облегченно вздохнул, вернулся в капитанское кресло и запросил разрешение на посадку.

Судя по царившей на поле суете, на Антраците день был в самом разгаре. Отстегнув ремни, я связался с диспетчерской. Экран осветился. Молодой рыжеволосый парень, даже не взглянув на меня, сказал:

— Будьте любезны, подождите, пожалуйста.

После чего пропал из виду, но забыл отключить микрофон. Я услышал, как он орет на кого-то на чистом русском: «Ну что ты встал?!! Ты где должен быть? Вот иди туда и объясняй! И чтобы ни один козел и близко не подходил к диспетчерской! В конце концов, это твоя работа. Что? Да не знаю я!!!»

Парень обернулся к экрану и сказал «Диспетчер слушает». Потом он узнал меня и облегченно улыбнулся.

— Что у вас там происходит, Пит? — спросил я.

— Привет, — отозвался он. — Дурдом у нас происходит, Алекс. Отменены пассажирские рейсы, представляешь?

Я присвистнул и тут же вспомнил о своих пассажирах. Похоже, им не судьба так просто и быстро отсюда убраться.

— А в чем дело? — поинтересовался я.

— Если бы я знал! — Пит оглянулся, словно боялся, что его кто-нибудь подслушает. — Два дня назад прилетел полицейский крейсер Союза, и началась эта катавасия. Да ты сам посмотри.

Он слегка отодвинулся, открывая мне обзор. Огромное окно за его спиной выходило на зал ожидания. Там действительно царил полный бардак. Толпы людей сновали с места на место, некоторые с обреченным видом сидели возле своих вещей, другие одолевали служащих космопорта.