На грани веков - [160]
Кришьян перепугался еще больше.
— Ой, господин барон, зачем же так? Шведы — они неплохие.
— Грабители они, и, как с грабителями, с ними надо расправляться. Скажи сам, чего им на нашей земле надобно? Разве мы их звали?
— Это оно конечно, да ведь и остальных мы тоже не звали. Говорят, что попервоначалу мы тут одни были. Потом вы пришли. Разве вас мы звали? Потом пришли поляки, потом шведы, опять поляки и наново шведы. Уж на такой злосчастной земле мы живем. Ежели не будет шведов, опять будут поляки, а ежели не поляки, то еще кто-нибудь. Без господ не останемся.
— Меня бы послушали — сами могли быть господами на своей земле. Да ведь не послушали. Не взялись за колья и не перебили эту свору. Ты же сам видел — не сделали они этого.
— Нет, они не хотели. Тогда уж скорей…
— Ну что? Договаривай.
— Тогда уж скорей они вас самого пришибли бы.
Курт опустил голову на солому.
Кришьян рассуждал дальше:
— Под шведами хорошая жизнь. Золотая жизнь. Работа, барщина, подати — оно, конечно, так… Да где же мужик без этого живет? А рубаху последнюю не сдирают, шкуру с костей не спускают. Под шведами жить можно. Лиственцы ездят на ошипованных колесах, у лошадей кожаная сбруя…
Это уже не полупомешанный, спившийся и умирающий пан Крашевский говорит, а сам крестьянский люд. Лопающимся радужным пузырем сверкнуло перед глазами Курта все, о чем он думал и на что надеялся. Он почувствовал, что проваливается в черную пустоту. Безграничное равнодушие овладело им.
Где-то далеко, будто в лесу, кто-то шептал:
— Ключникова Марча он поставит за писаря… Я сам-то старый, поясницу ломит, ежели дорога долгая — руки от вожжей затекают. А телеги помыть да конюхами распорядиться мог бы еще… И старуха скотнице кой-чем помогла бы… Лиственский барин неплохой. Дожинки ли, с обмолотом ли покончат — всякий раз угощенье…
Над черной пустотой с шумом проносилась какая-то новая жизнь — над ним, мимо, прочь… Курт даже отчаяния больше не испытывал, только отвращение, усталость и мертвящее равнодушие…
Солдат закричал, потрясая в воздухе хлыстом:
— Чего ты там, старик, бормочешь? С арестантами разговаривать не положено. Заткни рот соломой, коли не можешь язык придержать!
К атрадзенской корчме подъехали уже поздним вечером. Кришьян слез, со стоном поглаживая поясницу, всячески стараясь обратить внимание шведов на то, как он измотан и немощен и что более долгая дорога просто стоила бы ему жизни. Но никому не было дела до его недугов и немощи. Курт лежал не шевелясь, не то уснув, не то сомлев. Офицер все же был по натуре не злым: подъехав взглянуть на него, он приказал:
— Развяжите беднягу, пускай он разомнет руки.
Руки развязали; посиневшие и опухшие, они тяжело повисли вдоль тела. И ноги, видимо, не держали его, он оперся на телегу и стоял понурив голову. Остававшиеся в корчме драгуны как-то странно топтались перед дверьми, офицер подозрительно приглядывался к ним. Наконец направил туда коня и спрыгнул с седла. Унтер-офицер вышел вперед и, переминаясь, о чем-то доложил. Начальник внезапно заорал как сумасшедший, замахал руками, затопал ногами, так что только грязь, взлетая, хлюпала.
— Вздернуть всех до единого! Запорю, семь шкур спущу! В тюрьме сгною! Так-то вы несете службу! Самого главного негодяя, насильника и бунтовщика упустили! Где этот паршивец?
Ян уже был без палаша. Он упирался ногами, цеплялся локтями, но ничто не помогло, его все-таки вытолкнули вперед. Офицер подошел к нему и нагнулся, словно желая съесть глазами.
— Ах, ты и есть тот самый караульный! В Ригу бегать и жаловаться умеешь, а когда арестант у нас в руках, ты дрыхнешь и даешь ему улизнуть! А я еще думал, что его солдатом можно сделать.
Ян уже прикрыл левую опухшую скулу, но, к счастью, офицер оказался левшой, и поэтому удар пришелся по правой. Парень отлетел шагов на пять, но на ногах все же удержался. Он даже не обозлился, широко раскрытые поглупевшие глаза его, казалось, умоляли: еще, еще — виноват я…
Но больше его не били. Офицер отвернулся, словно от гадины, только оглянулся.
— Пошел прочь с моих глаз и больше не показывайся! Ступай в имение, скажи, чтоб тебя послали свиней пасти!
Яну дали тычка в спину. Сунувшись вперед, он засеменил по дороге, пока не исчез за деревьями.
Корчмарь стоял неподалеку с самым невинным видом. Офицер заметил его.
— Чего ты топчешься, поляк проклятый! Пива неси!
Корчмарь развел руками.
— Нету, барин. Эти господа с час тому назад последнюю каплю выпили.
— Что? Ты смеешь заявлять, что шведские солдаты пьяницы? Н-ну, неси ведро воды, да поживее!
Поляк побежал за водою. Корчмарка с ребенком на руках стояла в дверях. Латыш-драгун все время наблюдал за корчмарем и корчмаркой: что-то ему в них обоих казалось подозрительным. Не успело появиться ведро с водой, как он уже вышел из-за угла корчмы, неся в руке пустой жбанец.
— Господин офицер, я это нашел вон там. Он караульного подпоил.
Корчмарь улыбнулся, услышав подобные, явно несуразные слова.
— Берггофское пиво — доброе пиво, сам господин фон Сиверс может вам засвидетельствовать. Все, кто у меня пьют, только после третьей кружки петь начинают. Ежели и засыпают, так только с водки, а с пива никогда. А того парня жажда донимала, он попросил, я ему один жбанец и вынес.
«Северный ветер» — третий, заключительный роман первоначально намечавшейся трилогии «Робежниеки». Впервые роман вышел в свет в 1921 году и вскоре стал одним из самых популярных произведений А. Упита. В 1925 году роман появился в Ленинграде, в русском переводе.Работать над этим романом А. Упит начал в 1918 году. Латвия тогда была оккупирована войсками кайзеровской Германии. Из-за трудных условий жизни писатель вскоре должен был прервать работу. Он продолжил роман только в 1920 году, когда вернулся в Латвию из Советского Союза и был заключен буржуазными властями в тюрьму.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман Андрея Упита «Земля зеленая» является крупнейшим вкладом в сокровищницу многонациональной советской литературы. Произведение недаром названо энциклопедией жизни латышского народа на рубеже XIX–XX веков. Это история борьбы латышского крестьянства за клочок «земли зеленой». Остро и беспощадно вскрывает автор классовые противоречия в латышской деревне, показывает процесс ее расслоения.Будучи большим мастером-реалистом, Упит глубоко и правдиво изобразил социальную среду, в которой жили и боролись его герои, ярко обрисовал их внешний и духовный облик.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».