На фланге линии Маннергейма. Битва за Тайпале - [36]

Когда засевшему в «Алказаре» гарнизону стало очевидно, что контролировавшие реку ДОТы захвачены противником, что неприятель уже в овраге Мустаоя, и угроза потерять единственный путь к отступлению — к оврагу ручья стала реальной, они тут же ретировались, оставив атакующим пустой каземат.

А атакующие этого поначалу просто не заметили.

Потеря укрепленного узла, прикрывающего подход к своим позициям в Теренттиля не доставила удовольствия командующему финским III армейским корпусом генералу Хейнриксу, как раз в это время прибывшему с инспекцией на передовую на Тайпале. К этому времени в качестве противодействия прибывшей советской 150-й дивизии он уже перебросил в район Тайпале дополнительные силы, а именно 23-й пехотный полк из 8-й дивизии. Солдаты этого подразделения, командиром которого был подполковник Лаурила, были из центральной части Суоми, и большинство солдат — жителей Перешейка называли их «северянами». Этому полку еще предстояло участвовать в кровопролитных решающих сражениях «Зимней войны», и именно о нем через шестьдесят лет финским режиссером Пеккой Парикка был снят фильм «Зимняя война». Но на момент описываемых событий 23-й полк оставался в ближайшем тылу — в деревне Волоссула. Главной же задачей Хейнрикса на тот момент было выбить противника из «Алказара». Его приказ был краток и бескомпромиссен: сформировать ударную группу, отбить и удерживать «Алказар».

Досаду Хейнрикса легко объяснить. С самого начала боевых действий ни один план финского генштаба в районе Тайпале не был полностью выполнен. Предполье оставили слишком быстро. Хотели задержать противника на линии «Умпи-лампи», но отступили без сопротивления. В первый же день форсирования реки допустили неприятеля в Теренттиля. Пытались выбить Красную армию с полуострова Коуккуниеми и опять потерпели поражение. И напоследок без боя оставили три долговременных огневых сооружения.

На следующую ночь, выполняя приказ, финны начали интенсивный минометный обстрел оставленных позиций и двумя группами подошли к утерянным казематам. Овраг надежно скрывал их. Командир группы вспоминал:

«Минометный обстрел прекратился, и мы рванули к окопам у Алказара… В окопах никого не было. Мы уже были готовы метнуть гранату в дверь каземата, но он оказался пуст. От русских остались вещмешки, плащ-палатки, подсумки и еще… мощный запах. Мы сразу заметили, что „новые жильцы“ за ночь выкопали вокруг каземата и к берегу Мустаоя ход сообщения. Кроме этого, еще одна траншея была вырыта к обрыву Тайпалеен-йоки. Русские всего за одну ночь выполнили работу, которую мы до войны не смогли сделать за неделю.

Лицевая сторона бункера была закрыта тридцатимиллиметровым листом брони, но ведущийся сзади огонь мог нанести нам потери…

Наши минометы разогнали солдат противника, хотя основным средством борьбы с ним оставались ручные гранаты. Вторая группа, продвигающаяся к пулеметному ДОТу в устье Мустаоя, подала знак, что они на месте. Звуки боя и крики русских о помощи вызвали орудийный огонь из расположенного справа леса. Темные воронки мин покрыли все поле и стало ясно, что они нанесли противнику значительный ущерб. Мы попросили не вести огонь, так как вторая группа еще вела бой в том направлении. Спустя какое-то время, прямо на нас пошли русские танки, — возможно те, что крутились у нас вчера. У нас уже было достаточно убитых и раненых, и когда по нам начал вестись сильный огонь, мы стали прорываться назад. Отступали по окопу, который был вырыт еще до войны. Бойцы Юлиуса прикрыли нас с высоты 13,2, чем обеспечили наш отход к руслу Мустаоя. Четырехчасовое предприятие стоило нам четырех убитых и десяток раненых»[29].

В советских описаниях боев за «Алказар» также рассказывается о трофеях, которые красноармейцы захватили в брошенном финнами бункере. Оба описания правдоподобны. При переходе позиции из рук в руки спасавшие свою жизнь солдаты обладали драгоценными минутами только для того, чтобы успеть схватить личное оружие и, если возможность позволяет, раненых. Вот как описываются эти же события в журнале боевых действий 222-го стрелкового полка: «В 23.00 в овраге раздался крик, что с левого фланга 2-й стрелковый батальон обходят финны и идут в атаку. Командир батальона Нетреба, расставив огневые точки, поставил задачу, а сам, с пятнадцатью бойцами направился вдоль оврага, где обнаружил третий ДОТ. Расставив силы, Нетреба ворвался в ДОТ и захватил его. Белофинны бежали… В этот день полком был захвачен третий по счету ДОТ, в котором найдены трофеи: винтовка 1, противогазов 2, конский противогаз 1, телефонных аппаратов 2, шинелей 2, ручной пулемет»[30]. Уже потом, после окончания войны, в книге «Бои в Финляндии» в рассказе о захвате «Алказара» капитаном Нетребой журналист придумает, что на стене внутреннего помещения тикали часы, а в найденном там журнале была карта Финляндии с присоединенным к ней куском территории СССР…

На этом история «Алказара» не окончилась. После второй потери укрепленного узла в устье «Черного ручья» Мустаоя штаб финской 10-й дивизии опять получил приказ командующего III корпусом возвратить его. Третья попытка была поручена группе «Метсяпиртти», одна из двух рот которой 12 декабря осуществила еще одну, последнюю, вылазку с целью захвата, но потерпела неудачу.