На далеких рубежах - [3]

Шрифт
Интервал

— Тяпнем по сто? — подмигнул он, когда они уселись в ресторане за стол.

Майор отрицательно покачал головой.

Телюков пожал плечами: «Мол, воля ваша, а я опохмелюсь». Но, поразмыслив, водки не заказал. Кто его знает… Майор… Значок академии… Летчик первого класса. Такой, безусловно, может быть начальником в полку. Да и не маленьким.

— Вы к нам на постоянно или, быть может, на практику? — как будто между прочим спросил Телюков.

— Помощником командира по огневой и тактической подготовке.

Так и есть, начальник!

Телюков с опаской стал припоминать свой вчерашний разговор. Все, о чем он говорил, — сущая правда. Вот только насчет лучшего летчика в дивизии сболтнул лишнее. Через край взял… И дернула же его нелегкая! Сам на себя возвел поклеп. И сколько раз давал зарок… Хорошо еще, если майор смолчит, а то не успеешь опомниться — разнесет пьяную болтовню на смех людям, и начнут потешаться в полку: «А ну-ка, Филипп Кондратьевич, ведь ты — первый ас в дивизии…»

Стыдно, хоть сквозь землю провались! Поразмыслив, Телюков сделал вид, что решительно ничего не помнит. Выпил лишнего, вот и ляпнул… С кем такого не бывает?..

Пока офицеры завтракали, теплоход пришвартовался к деревянному причалу. Спустили трап. На палубу поднялся врач — проверить, нет ли больных. Таковых, очевидно, не оказалось. Пассажиры хлынули на берег. Там их ожидали грузовые и легковые автомобили, ишаки, верблюды. Среди столь разнообразного транспорта сновали люди в европейских и азиатских костюмах; там и тут маячили островерхие шапки казахов, тюбетейки туркмен и туркменок, среди пестрой одежды которых преобладала красная расцветка.

Телюков слегка коснулся локтя майора:

— Вон впереди нас дочь командира полка. В соломенной шляпке, видите? Учится в институте иностранных языков на английском факультете. Едет, наверное, в гости. Вот хорошо! Полковник, значит, вышлет на станцию «Победу», и мы доберемся в полк с комфортом.

В соломенных шляпках ехало много девушек. Поддубный так и не разобрался, которая из них дочь командира полка.

Телюков, ловко лавируя между пассажирами, которые устремились на берег с чемоданами, корзинами, свертками, с детьми на руках и за спиной, пробился вперед и сразу затерялся в людском потоке. Поддубный увидел его уже на берегу, в обществе обладательницы соломенной шляпки. Обрадованный встречей, он увивался возле студентки, очевидно предлагая ей свои услуги. А она, стройная, с горделивой осанкой, стояла несколько смущенная, держа в руках небольшой чемодан и, как видно, не собиралась передавать свою легкую ношу офицеру.

— Сюда, товарищ майор! — окликнул Телюков.

Поддубный приблизился к ним.

— Познакомьтесь, товарищ майор. Дочь нашего командира полка.

— Очень приятно, — поздоровался Поддубный, назвав себя.

— Лиля, — сказала девушка и, вскинув ресницы, поглядела на офицера веселым взглядом.

«Ишь какую дочь вырастил полковник», — подумал Поддубный.

— Вот так бывает, — с досадой сказал Телюков. — Плыли на одном теплоходе и не видели друг друга… Правда, я почти все время спал. Набегался по городу, устал…

«Да и водка затуманила глаза», — внутренне усмехнулся майор.

Втроем они направились к железнодорожной станции, находившейся у подножия обрывистой высокой скалистой горы.

Оказалось, что поезд в Кизыл-Калу будет нескоро. Чтобы сократить время, вещи пришлось сдать в камеру хранения и пойти осматривать город.

А он оказался вовсе не таким уж маленьким, как выглядел издалека. Между горами лежало широкое ущелье, и по нему тянулась асфальтовая улица с домами европейского типа. Попадались дома трех- и четырехэтажные. Магазины с красивыми вывесками, фонари с электрическими плафонами, чугунные ограды, легковые автомобили — все подчеркивало, что это город, а не только порт и железнодорожная станция. У подножия горы стоял довольно большой дом с вывеской «Гостиница».

Они вышли на базарную площадь. Торговля шла преимущественно морской продукцией. На столах грудами лежали раки, шевеля клешнями. Поражала дешевизна: ведро раков — один рубль. По вашему желанию их здесь же на базаре сварят, бросив в кипящий котел, под которым все время поддерживается огонь. Сизый дым вился над чайной. В ней русские, казахи, туркмены пили чай. Одни сидели за столами, а другие — на коврах, скрестив ноги.

Телюкову отлично был знаком этот приморский городок, и он взял на себя роль экскурсовода. Водил своих спутников по улицам и переулкам, пока они не очутились перед рестораном.

— Зайдемте, ведь вы, Лиля, не завтракали?

— Да нет, что вы! — смутилась студентка.

— Идемте, Лиля! — настаивал Телюков.

Лиля нерешительно взглянула на майора, как будто спрашивала его согласия.

— Зайдемте, Лиля, если уж нас так настойчиво приглашают.

За стойкой, заставленной батареями бутылок, стоял молодой армянин-буфетчик. Увидев офицеров с девушкой, он поспешил к ним, подвел к столу и взялся сам обслуживать клиентов.

— У нас есть все, што душа угодно, товарищи офицеры, — с апломбом заявил буфетчик. — Кавказ был? Шашлык ел? Ест шашлык. Люля-кераб ел? Ест люля-кераб. Коньяк — да? Вотка — да? Сухое вино — да?

— А чай или кофе есть? — спросил Поддубный.


Рекомендуем почитать
Взвод

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Орлиное гнездо

Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.


Мост. Боль. Дверь

В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саранча

Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».


Эскадрон комиссаров

Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.