На ближневосточных перекрестках - [159]

При строительстве домов из этих кирпичей главное не спешить. Поэтому мастер, сложив полметра стены и обмазав ее снаружи той же землей, дает ей высохнуть, Через неделю работа возобновляется. Одновременно с внешними стенами, а иногда даже и раньше сооружаются внутренние стены, затем делают перекрытия из дерева, вставляют рамы с резными ставнями. Законченный дом белят известью, получаемой обжигом известняковых камней, а для украшения подсиненной известью проводят размашистые полосы от углов оконных переплетов. Форма оконных рам довольно однообразна и, как правило, состоит из двух частей: верхней — неоткрывающейся арки и нижней — прямоугольной форточки.

Чтобы построить дом, нужно, безусловно, обладать определенным минимумом знаний. Мастеров строительного дела в Хадрамауте уважительно называют инженерами и платят за работу большие деньги. Он сам кладет стены, следит за приготовлением раствора, «нарезает» кирпичи. Его бригада обычно состоит из семи человек: двое месят ногами землю, двое таскают в специальных тазах жидкую глину, двое в машадда (здесь машадда — мешок, прикрывающий лоб и ниспадающий на спину, с прикрепленной дощечкой, удерживающей кирпичи) доставляют кирпичи к месту кладки; последний, седьмой, помощник накладывает глину, на нужное место и подает кирпичи мастеру. Количество работающих на той или иной операции варьируется. Зимой 1972. г. мастер, строивший такой дом в Сейюне, получал за день работы 20 шиллингов; рабочие, доставлявшие глину и кирпичи, — 10, а подмастерье — 8 шиллингов.

Дома из саманного кирпича разрушаются под воздействием ветра и редких дождей. В среднем каждые три месяца необходимо осматривать глинобитный небоскреб, заделывать трещины, заменять рассыпавшиеся кирпичи. Но при хорошем уходе построенные, казалось бы, из столь ненадежного материала дома стоят веками. Подобный метод строительства с применением необожженных кирпичей широко практиковался и в древней Месопотамии, где из этого материала делались и огромные зиккураты, и скромные жилища бедных земледельцев.

Во время, раскопок 1957 г. в палестинской Бейтине (библейский Бетель) археолог Джейм Келсо откопал часть кладки, которая была сделана из упомянутых выше кирпичей тем же способом, который сегодня применяют в Хадрамауте. Развалины сооружения датированы началом X в. до н. э., и, по мнению ученых, найденные остатки кирпичей относятся к самым ранним памятникам, свидетельствующим о том, что связи между Хадрамаутом и древним Израилем были довольно активны. Если вы помните, середина X в. до н. э., — как раз тот самый период, когда Соломон принимал царицу Савскую. Состоятельные люди Шибама не остаются на лето в скученном, тесном городе. Многие из них работают в Восточной Африке и на полученные деньги приобретают в окрестностях города, небольшие земельные участки — джирба. Собственно говоря, джирба — это мера площади, но этим словом в повседневной жизни называют любой сад, огород или пальмовую рощу. У моего шибамского знакомого тоже оказались летняя резиденция и джирба площадью 200 матыра, которую он сдает в аренду. Сейчас земля дорожает, и этот участок стоит 5 тыс. динаров. По сложившимся нормам хозяин земли забирает половину урожая фиников, а остальные получает арендатор, который также имеет право выращивать среди пальм овощи, перец, зерновые культуры. Хозяин берет на себя устройство колодца с насосом, поскольку, как считают в Хадрамауте, владение участком земли, пусть он даже в убыток хозяину, служит символом благосостояния и мерилом уважения к человеку.

…Наша прогулка по Шибаму заканчивается. Минуем небольшой рынок, раскинувшийся у стен мечети Харуна Рашида, которую построил здесь ретивый наместник этого знаменитого халифа, затем бывший дворец султана Кайти и выходим к городским воротам в сопровождении огромной толпы детей, бросивших ради редкого в этих местах визита европейца свою любимую игру заггас. В нее играют крупными костями от четок. И только сейчас замечаю, что все девочки в Шибаме — с открытыми лицами, без традиционного черного одеяния. Что это — пренебрежение канонами ислама или влияние иудаизма, о котором мне говорили?

На следующий день отправляемся в Терим — «город науки», как его называют в Хадрамауте, потому что здесь построены 360 мечетей. Сперва дорога идет к аэродрому Эль-Гураф. Слева от него находится Вади-Рудуд, где создается государственное хозяйство. На поле работает трактор, вокруг него суетятся люди, и мы решаем запечатлеть эту картину на пленке, Останавливаем автомашину и знакомимся. Через несколько минут беседа принимает оживленный характер. Сотрудник сельскохозяйственного управления Махмуд рассказывает о том, что в настоящее время остро стоят вопросы обеспечения водой Хадрамаута.

— Развитие сельского хозяйства связано с глубоким бурением, — говорит Махмуд.

Около трактора расположились крестьяне. Оказывается, трактор принадлежит одному из них, и он работает по просьбе заинтересованных лиц. Участок в 100 матыра вспахивается за 60 шиллингов, т. е. 16 шиллингов платят за час работы. Крестьяне развязывают мешок и на циновку высыпают семенное зерно. Мешок небольшой, в нем 20 ратлов, или 1 кахавкль — местная мера, равная северойеменской фарасиле. Прислушиваюсь к их разговору. Обсуждается вопрос, сколько посевного зерна нужно для вспаханной джирбы (участка). Один крестьянин утверждает, что достаточно одной кабда яд, т. е. одной горсти, другой считает, что здесь не обойтись и мудейн, т. е. полутора горстями. Вмешивается третий, как выясняется, крестьянин из деревни Хаджар-Сияр — центра среднего района пятой провинции, который говорит, что лучше не рисковать и засеять участок из расчета саа, т. е. двумя пригоршнями на одну матыру. Оставляем крестьян за деловой беседой на тему, которая всегда и везде волнует земледельца.