На берегу зеленого моря, у подножия желтых гор - [10]

СТРАНЫ ЛУННОЙ ТИШИНЫ

После месяца в море мне жутко хотелось ступить на твердую землю. Человек все-таки животное сухопутное и как бы не нравились морские путешествия и просторы, полные соленого ветра, а на берег хочется. Берег всплыл в тумане рано утром, когда Солнце только-только протирало заспанные глаза. Чибис осторожно подвел корабль к галечному пляжу. Я первым соскочил с трапа. Наконец-то! Сперва было даже как-то непривычно, покачивало из стороны в сторону. Чибис бросил якорь и сошел следом за мной. Первые же секунды пребывания на земле развеяли мои сомнения насчет людей. Люди здесь явно жили: пляж отделялся невысоким каменным барьером вроде парапета. Мы перелезли на ту сторону, увидели аккуратно подстриженные газоны, выложенные крупной галькой дорожки. Дальше, за насаждениями кустарников и кучками тополей виднелись здания. Не жилых домов, а, скорее, корпуса санатория. — Крым, — сказал Чибис, — здесь навалом такого. Люди отдыхать приезжают. — Как ты сказал? Я думал, показалось. Крым. Откуда здесь взяться Крыму? То есть, откуда ему взяться в этом мире? — Я сказал, люди отдыхать приезжают. Крым, курортное место. Мы прошли к зданиям. Да, это действительно санаторий или пансионат. Как обычно утром, навстречу нам выходили люди в спортивных косютюмах и тапках на босу ногу. Отчего-то сладко защемило сердце. Вспомнил, наверное, как раньше ездил в такие же пансионаты, как сам просыпался на узкой казенной кровати. Если это было рано утром, выходил, шел к морю. На улице было солнечно и свежо, как сейчас, а море было таким прохладным… Прибрежные камни скрывались под водой — прилив. Хорошо было. Хоть и жил в куче со всеми, а вечера проводил, гуляя по темным аллеям, пожираемый комарами, но зато отдых тот оставил у меня самые приятные воспоминания. Хорошо было… Чибиса я рядом с собой не обнаружил. Оно и понятно: как отреагируют люди, увидев такое чудо. Впрочем, откуда я могу знать здешние нравы? На том острове… там такие, с позволения сказать, чудеса случались чуть ли не каждый день. Может быть, не такие, но суть, я думаю, ясна… Он сделался невидимым и уселся мне на шею, чтобы удобно было разговаривать со мной. Ему-то конечно удобно — наклонился и говори, а я как должен шептать? — Может, остановимся на недельку да отдохнем по-человечески, культурно? — спросил он. Идея, несомненно, заманчивая, но… Документы вот проблема. Чибис лишь хохотнул, а я вспотел, когда пожилая дама с полотенцем в руках посмотрела в мою сторону. Пришлось изобразить на лице улыбку и заинтересованность чем-то, находящимся за ее спиной. — Документы я организую, — сказал Чибис. — Ну что? Хотя бы пару деньков, а? — Давай на три дня, — согласился я. Мне и самому хотелось вспомнить, как это было. Полежать на коллективном пляже, купить пакет воздушной кукурузы у загорелого до черноты мальчишки, походить вечером вдоль парапета, наблюдая за парочками молодых. А потом сесть на лавочку где-нибудь подальше от фонарей и смотреть, как играют звезды на поверхности моря. Я оказался отдыхающим, на которого пала милость профсоюза. Как Чибис организовал все эти путевочные бумажки — даже не знаю. Откуда ему знать, как они выглядят хотя бы? Наверное, не в первый раз, чувствуется опыт. Хорошо, комнату дали на втором этаже — корпусы двухэтажные. Окна на первом этаже — это вечный шум голосов, а вечером так еще и звуки бесконечной музыки. С немалым удивлением я обнаружил у своих ног два запакованных чемодана. Интересно, что положил туда Чибис. Неплохо бы бритву: после того, как я ушел с острова, щетина снова начала расти. Даже еще сильнее, чем раньше. Недолго думая, побросал вещи в комнате и побежал на пляж. Никаких подстилок, никаких сумок с собой в первый раз — сразу в море часа на два. Там откисать от душевной и телесной грязи, отмывать сердце и кожу. Жалко, правда, что один, что без друзей. В светлые времена студенчества мы заезжали на Азовское море всей группой и на неделю забывали о цивилизации. С собой брали только мешок консервов, денег, палатку и гитары. Все. Нормальные отдыхающие нас немного побаивались, но вели мы себя, в общем, мирно: никогда не лезли в общую толкучку, никогда не появлялись на берегу в нетрезвом виде, но шуму от нас было много. Мы были безобидными студентами. Показалось, что я промчался по самой поверхности воды. Только брызги взлетели чуть ли не вдвое выше головы. Когда же «полоса голов» осталась позади — никогда не понимал, что заставляет людей толктись на двух квадратных метрах лягушатника и тут же пытаться прыгать, нырять и плавать! — с головой ушел под воду и плыл, пока не сгорел в легких кислород. Кажется, только что из моря и опять в воду. Кстати, вон мой кораблик покачивается. Чибис сидит там и никого не подпускает, его-то уж точно море как вода не интересует. Как это у него получается — ограждать судно от любопытных — для меня еще одна из бесконечной вереницы загадок. Через полтора часа, синий и изможденный, я выполз на берег. Повалился прямо на песок, подставил живот жаркому крымскому солнцу. Так и обгореть недолго, особенно если заснуть… Зря, зря я это подумал…