На белом свете. Уран - [139]

Усталая, завернула в какое-то кафе. Сдала пальтишко и свои вещицы в гардероб и зашла в приветливый, скромный зал. Заказала еду и в ожидании разглядывала посетителей. По соседству сидела за столами веселая компания — парни и девушки. Видать, отмечали день рождения вон той чернявой красавицы, потому что все обращались только к ней. Кого она напоминает Галине?..

Неподалеку дымил сигаретой молодец с бакенбардами. Перед ним стояла бутылка коньяку. «Не забуду мать родную», — прочитала Галина синюю клятву на тяжелой руке молодца. Он водил глазами по лицам присутствующих, его взгляд остановился на Галине. Девушка покраснела.

Молодец поднял рюмку, улыбнулся Галине и промолвил:

— Адью!

Галина рассмеялась.

На эстраде заиграл оркестр.

Несколько пар пошли танцевать. Перед Галиной вырос молодец с бакенбардами:

— Можно вас пригласить к танцу?

— Благодарю, но я не… хочу.

— Тогда разрешите пересесть к вашему столу? — И, не дожидаясь согласия, перенес со своего стола коньяк и закуску. — Почему вы одна? — поинтересовался молодец.

— Потому что одна, — ответила Галина, решив поскорее удрать.

— Я тоже одинок… Коньяку хотите?

— Нет.

— Тогда за ваше здоровье.

Он поднял рюмку, и Галина прочитала на второй руке: «Аля».

— Как вас звать? Меня — Ефрем, — отрекомендовался молодец и повторил: — Ефрем. Не Эдик, не Вадик, а Ефрем. А как вас зовут?

— Галина.

— Галя?.. Аля… — Он выпил коньяк и закурил сигарету. — А я — Ефрем. Так звали командира батареи отца… Под танк с гранатами лег в Сталинграде… Вот так, Галя…

Настороженность Гали немного отступала: кажется, не пижон.

И, будто отвечая на ее сомнения, Ефрем сказал:

— Я в забое шурую… О бригаде Николая Тарана слышала? Нет? Темнота.

— А почему же вы один здесь?

— С горя. Сегодня ровно год, как моя Аля, — показал пальцем на синие буквы, — вышла замуж. За директора гастронома.

— И до сих пор не можете забыть?

— Стараюсь… Мы с ней в школе учились, в одном классе… Любовь была… После школы она в техникум пошла, а я… в шахту… У нас ведь род — шахтеры… Отец — почетный…

— Ну, вы еще… встретите свою любовь!

— Я уже нашел. Вот она! — Ефрем указал на красавицу, что сидела в окружении друзей.

И только теперь Галя заметила, что Ефрем и именинница обменивались короткими загадочными взглядами.

— А почему вы не вместе? — поинтересовалась Галя.

— Мы с ней еще не знакомы…

— Незнакомы? — удивилась Галина. — Почему же вы не подойдете к ней?

— Не могу, — сознался Ефрем.

Галина рассмеялась:

— Однако же подошли ко мне?

— К тебе подошел, к ней — не могу… Боюсь… Три месяца хожу следом, — доверительно сказал Гале. — Знаю, что работает маляром, знаю, где живет, но подойти не могу… Ты не думай, это я снаружи такой… бродвейский, а на самом деле — темный…

Ефрем все больше нравился Галине. Доброе лицо его было усыпано мелкой угольной пылью, которая въелась в поры. Улыбка — стыдливая, как у девушки.

— Сегодня у нее день рождения. И я пришел…

— Откуда ж вы узнали?

— У меня агентура, — шепнул таинственно. — Я познакомился с одним парнем из их бригады. Он мне о ней все узнал. Зовут ее Фросинкой. Тот парень пообещал сегодня быть на именинах и познакомить с нею… И вот я сижу, жду, а он не пришел. Так и пропадаю, как в завале… А ты где работаешь?

Галина рассказала Ефрему обо всем, умолчав только, что Мостовой — секретарь райкома.

— Да как же они могли поверить?! — возмущался Ефрем. — Ты должна поехать в редакцию… Паразиты, — Ефрем налил коньяку Галине и себе. — Давай, колхоз, выпьем с рабочим классом. Мы тебе пропасть не дадим. Я тебя к себе заберу. У меня предки — порядок. Мама — золото. Врач. Отец — свой парень. Решено. Квартира — люкс, три комнаты и… Я тебе, Галя, свою отдам — живи, сколько хочешь. И на работу устраивайся, у нас это просто.

Впервые за много часов у Галины потеплело на душе.

— Я таких, как ты, колхоз, уважаю. Человек должен быть гордым и крепким. Ты, Галя, молодец.

Галине вдруг захотелось сделать Ефрему что-то приятное. И прежде чем Ефрем опомнился, Галина взяла его за руку и подвела к веселому столу. Все с удивлением смотрели на эту пару.

— Фросинка, — будто к подруге обратилась Галина, — мы поздравляем тебя с днем рождения… И я… хочу познакомить тебя с Ефремом.

Парни и девушки зааплодировали, рассмеялись, а Фросинка стала вдруг серьезной, подала Ефрему руку и прошептала:

— Ефросинья Владимировна Мартыненко.

Девушки потеснились, и счастливый Ефрем сел рядом с Ефросиньей Владимировной Мартыненко…

К концу вечеринки все знали, какое горе обрушилось на Галину, и вместе решали ее дальнейшую судьбу.

— Пойдешь в нашу бригаду. Научим малярству!

— Зарабатываем мы хорошо.

— Бригадир у нас будь здоров! — указали на красивую женщину, сидевшую с краю.

— Мария Харитоновна, — отрекомендовалась она. — Итак, Галя, беру тебя на два месяца ученицей, а потом сама пойдешь в плавание. Общежитие дадим. Давайте — за Галину!

— Галя не пойдет в общежитие, — заявила Фросинка. — Она будет жить у нас.

Галина смотрела на Фросинку и никак не могла сообразить, кого она напоминает… Глаза… раскосые, темные, жгучие… И вдруг — Стеша! Фросинка была очень похожа на Стешу. Даже Стешины все жесты… А фамилия?.. Мартыненко… Мартыненко. Нет, память ничего не подсказывала.