— А как же деньги от «Золушкиных балов»? — перебил его Раф. — Таких сумм хватит покрыть заем на много лет вперед.
— Так-то оно так, — нетерпеливо ответила Элла. — Но родители никогда не оставляли денег себе. Все — на благотворительные цели. Не думал же ты, что мы на этом зарабатываем? — (Раф смешался.) — Но об этом потом. А что, если в «Феникс корпорейшн» обратишься ты — от лица моих родителей? И попробуешь убедить их отсрочить выплату?
— Элла…
— С какой стати? — пресек Раф новую попытку Дональда вмешаться.
— Если родители разорятся, — глаза Эллы блеснули, — у тебя украдут любимую игрушку — тебе некого будет преследовать.
Пораженный, Раф несколько мгновений смотрел на Эллу. Затем грубо рассмеялся.
— Amada, ты не перестаешь меня удивлять.
— Это комплимент?
— Вряд ли. — Раф забарабанил пальцами по столу. — А тебе не пришло в голову, что за этими денежными неприятностями стою я?
— Нет.
— Почему же? — заинтересовался Раф.
— Ты обещал дать время, значит, так и будет.
— Элла… — опять заговорил отец.
— Одну минуту, — оборвал его Раф. Он перестал притворяться, глаза стали колючими. — Какой резон мне вмешиваться? Мне без разницы, кто разберется с твоими родителями. Результат один.
— Без разницы?! — Элла подлетела к столу и, широко расставив ладони, склонилась над гладкой тиковой столешницей. — «Феникс корпорейшн» лишит тебя сладости мести. А других причин угрожать у тебя нет! Не будем играть в кошки-мышки. Эта корпорация…
— Элла, ты ничего не понимаешь, — вмешался Дональд.
— Чего я не понимаю? — Она через плечо взглянула на отца.
— Что «Феникс корпорейшн» — это я. И за денежными неурядицами стою тоже я. Вспомни, я предупреждал тебя.
Элла стремительно выпрямилась и отступила на шаг.
— Не верю…
— Могу я вас попросить, — Раф смотрел на Дональда, — оставить нас одних? Это ненадолго. Челита наверняка стоит под дверью. Попросите у нее по-свойски чашку кофе.
Дверь за отцом закрылась, и Элла ринулась в атаку:
— Дай обратный ход, Раф. Я знаю, ты можешь.
— Могу. Но не дам.
— Хочешь, сейчас же поклянусь, что «Золушкиных балов» больше не будет?
— Пусть клянутся родители.
Элла смотрела на Рафа и не узнавала.
— Ты хоть чуточку представляешь, зачем я приехала в Коста-Рику?
— Начнем все сначала? — Раф устало вздохнул. — Ты приехала, чтобы защитить родителей. И я поступил бы так же. То же самое я сделал для Шейн, когда забрал ее у Джеки.
— А там, на озере, я занималась любовью — тоже ради родителей?
— Все может быть. — Раф сощурился.
— И ты допускаешь?.. — Элла побелела как мел. — Неужели ты так и не научился доверять мне?
— Я мало кому доверяю. Сама знаешь.
— А мне?
— Ты думаешь, я не хочу тебе доверять? — взорвался Раф, вскакивая на ноги. — Однажды это уже было. Забыв об осторожности, я доверил тебе ту, ближе которой у меня нет. И ты пригласила ее на «Золушкин бал»! Ты предала меня! Что странного в том, что я не верю тебе, в том, что хочу похоронить «Золушкины балы»?!
— Ничего, — прошептала Элла.
— Но это ни в коей мере не значит, — Раф протянул руку — его обручальное кольцо больше не блестело, оно было уныло-тусклым, — что нашему браку конец. Как только я получу от твоего отца письменное поручительство, инцидент будет исчерпан. Все останется по-старому.
— И как долго? Навсегда? — (Раф промолчал.) — Вот видишь, ты не веришь в «навсегда». В любовь. В сказки. Верно?
— Да, не верю. — Он устало закрыл глаза.
— А я могла бы тебя научить. Только зачем? — Элла покачала головой. — Я не приемлю полумеры. Либо все, либо ничего. Значит, выход один. Прости, мне пора. Папа ждет.
— Как — пора?
— Я ухожу, Раф. — Элла остановилась в дверях. — Возвращаюсь в Неваду. А что касается письменной гарантии… Да пропади ты пропадом!
— Уже, amada. — Горькая улыбка скривила его губы.
***
Шейн выступила из тени от фонтана во внутреннем дворике и подошла к Рафу.
— Ты смотришь на эту мозаику, словно ждешь от La Estrella решения всех проблем?
— Хорошо бы. — Раф взглянул на ладонь, где тускло мерцало оставленное Эллой обручальное кольцо. — Но так не бывает.
— Ты так и не поверил Элле? — Шейн робко посмотрела на Рафа. — Все из-за бала?
— Из-за многого. — Голос Шейн был странным. Раф спрятал кольцо в карман. — Или я ошибаюсь, сваливая все на нее? — нарочито спокойно спросил он.
— Да, — прошептала она. — Ошибаешься.
— Никакого приглашения на бал не было? — Внутри у Рафа все мучительно сжалось. Он почувствовал, как с глаз спадает пелена. — Элла не знала, что ты решила найти себе мужа?
— Да, — тихо-тихо вымолвила сестра.
Но Раф услышал. Услышал и поверил.
— Ах, mi pobrecita pichor[42]. Почему ты раньше не сказала?
— Потому что… — губы Шейн задрожали, и она бессильно махнула рукой, — потому что боялась: скажу правду, и ты возненавидишь меня. Спихнешь, как Джеки.
— Dios, nunса[43], — Раф вскочил со скамьи и прижал Шейн к себе. — Я никогда этого не сделаю! Клянусь, никогда! — Раф поймал ее за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза. — Ничто в целом мире не изменит моего отношения к тебе.
— Теперь я знаю. — Слезы блеснули в глазах Шейн.
— А раньше?
— Не особенно.
Не Элла, а Джеки — вот кто будет расплачиваться до гробовой доски.
