— Вот как ты вся изранилась — по дороге на Юбилейный бал?
— Ты разве не знала? — Шейн удивилась.
— Только сейчас, от тебя. — Элла подсела к Шейн, взяла ее за руку. — Дорогая, если б ты только позвонила мне вместо того, чтобы сломя голову нестись на машине, я бы сказала тебе, что Чаза там не будет. — (Самые разные чувства отразились на лице Шейн и тут же исчезли, она вновь надела маску самообладания.) — Я лично проверила список.
Шейн повесила голову.
— Все так по-детски. И Раф не стал бы тебя преследовать. Он ведь из-за меня так настроен против «Золушкина бала».
— Обещай, что больше не будешь тревожиться. Ты еще не знаешь своего брата.
— Обещаю. Ради тебя. — Шейн сделала паузу и вдруг проговорила скороговоркой: — Скажи, ты никогда не рассказывала Рафу о том, как все было на самом деле?
— На балу? — уточнила Элла. — Нет, не рассказывала.
— Но почему ты не уличила меня? Не сказала, что не отсылала приглашение?
— Я никогда не встану между тобой и Рафом — вот и все.
— Я… — Шейн закусила губу. — Спасибо.
— Не благодари. — Глаза Эллы сверкнули. — Это не ради тебя, Шейн, это ради него.
— Хорошо. — Она оправилась от переживаний. — Я в таком долгу перед тобой. В огромном долгу. Использовать тебя, хуже того, разрушить отношения с моим братом… Что теперь говорить. Но мне так жаль.
— Тебе было всего семнадцать. Я понимаю.
— А Раф не понимает и не поймет, — посетовала Шейн. — Я причинила такую боль вам обоим. Простишь ли ты меня когда-нибудь?
— Давно простила. — Элла улыбнулась и укорила: — Рафу ты тоже не рассказала правду?
— Пыталась. Я призналась, что сама во всем виновата. Но он и слышать не хочет. Не хочет слышать правду.
— Какую правду?
На миг выдержка изменила Шейн, и Элла увидела раздираемую страданиями женщину.
— Я до сих пор люблю Чаза Макинтайра. Пять лет, но все по-прежнему.
— Вот почему ты не отступаешься? Надеешься вновь обрести его?
Шейн кивнула.
— Раф аннулировал брак, так как я была несовершеннолетней. Знаешь, что самое смешное? — Шейн криво улыбнулась. — На следующий день мне стукнуло семнадцать. Будь бал на день попозже, кто знает, что за конец был бы у этой истории.
— Шейн…
Девушка распрямила плечи и выдернула руки.
— Давай не будем больше об этом. Я пойду. — Шейн задержалась перед дверью — осанка гордая, пальцы напряженно сжимают круглую дверную ручку. — Ужин в семь. Увидимся.
Дверь тихо закрылась.
Элла зажмурилась: нужно придумать, нужно что-то сделать, чтобы вернуть жизни этой девушки прежние краски.
Еще одно чудо, которое должна сотворить La Estrella.
— Как славно, что ты приехала, Элла. — Шейн решила разрядить гнетущее молчание, царившее за столом перед ужином. — Твой визит будет… долгим?
— Да, очень долгим.
— Нет, — одновременно воскликнул Раф. — Визит будет коротким.
Челита, наливая Рафу вино, застыла с перепуганным лицом.
— О, Senior Бомонт, не отсылайте La Estrella! Нам, жителям, она так нужна.
— La Estrella? — взгляд Шейн вопрошал. — Вы о чем?
— У меня и в мыслях нет никого отсылать. — Раф раздраженно вздохнул. — Челита, вино!
Экономка едва успела отнять бутыль: вино чуть не плеснуло через край.
— Вот так всегда: никто ничего не скажет, — пожаловалась Шейн. — Где она? Кто это? Да расскажите же, что происходит?
— Видишь ли, Челита с Марвином убеждены, что La Estrella — это я, — призналась Элла.
— Ты?!. — Рот Шейн округлился.
— Челита, — встрял Раф с грозным видом. — Какое странное вино! Не шампанское, часом?
— Si, Senor. Я так и думала, вы захотите отпраздновать приезд La Estrella.
— Так-таки и думала?!
— А что думать, — экономка не замечала сарказма, — такая радость. Раз La Estrella здесь, считай, счастье и благоденствие не за горами.
— А если мой брат отправит ее домой? — сладким голосом изрекла сестра.
— Шейн, чертовка!
— Как — домой? — Челита звякнула бутылью о стол. Былая восторженность в мгновение ока сменилась подозрительностью. — Лишить нас La Estrella, Senor Бомонт? Так-то вы печетесь о жителях Милагро?
— Повторяю, у меня и в мыслях нет ничего подобного. — Желваки на скулах Рафа заиграли.
— Значит, мне можно остаться, — вкрадчиво поинтересовалась Элла, — больше чем на неделю?
Все воззрились на Рафа.
Он залпом осушил вино и с таким размахом поставил фужер, что хрупкое стекло едва не треснуло.
— Я не потерплю допросов в моем собственном доме.
— Но, La Estrella… — заикалась Челита.
— La Estrella вольна уезжать и приезжать, когда ей заблагорассудится. — Взгляд Рафа перескочил на Эллу. В серых гневных глазах — немой приговор. — Скоро она сама домой попросится. Дискуссия окончена. Челита, накрывай ужин, рог favor[27].
— Сперва пообещайте, что не отпустите ее. — Экономка демонстративно сложила руки на груди.
— Челита!
— Так и быть, иду. И вина принесу на хозяйский вкус.
Челита захватила бутыль и вышла на кухню, не прерывая ретивых испанских причитаний.
— Вот это шампанское! Блеск! И, по-моему, очень кстати, — поделилась Шейн.
— Ты еще не наговорилась?! — Раф хмурым взглядом смерил сестру — и вдруг оттаял. — Гляди-ка, ты оживаешь прямо на глазах. Может статься, в визите Эллы будут хоть маломальские положительные стороны.
— Один — ноль в мою пользу, — пробормотала Элла.
