Мысли объ устройствѣ будущей Россiйской вооруженной силы - [17]
Слѣдуетъ отмѣтить, что вышеприведенные слова Суворова упорно понимались, какъ сообщенiе задачъ, возложенныхъ на высшiя войсковые соединенiя и во всѣ младшiя инстанцiи. Это вело къ механическому переписыванiю высшихъ приказовъ и фактически къ затрудненiю соблюденiя тайны операцiи. Никто не обратилъ вниманiя на то, что Суворовъ говоритъ о "планѣ дѣйствiй", т. е. объ избранныхъ методахъ дѣйствiя. Наличiе "плана дѣйствiй" онъ требуетъ даже для самыхъ мелкихъ боевыхъ ячеекъ и чтобы въ установленiи этого "плана дѣйствiй" высшее начальство принимало самое дѣятельное и активное участiе.
Дабы пояснить правильность нашего пониманiя Суворовской системы управленiя, мы приведемъ слѣдующiй примѣръ.
Когда въ войну 1799 г. Суворовъ быстро повелъ часть своихъ войскъ навстрѣчу двигавшемуся изъ Тосканы Макдональду, стратегическая обстановка складывалась такъ: соединенiе Макдональда съ Моро угрожаетъ низвести на нѣтъ уже достигнутые успѣхи и даже грозитъ неудачей всей кампанiи; выгоды центральнаго положенiя позволяли Суворову разбить обоихъ французскихъ генераловъ порознь. Такимъ образомъ, предстояло быстро двинуться навстрѣчу Макдональду и дать ему встрѣчный бой. Въ свою очередь Макдональдъ, съ цѣлью не дать Суворову возможности использовать центральное положенiе, велъ свою армiю, крайне форсируя движенiе. Ясно, что предстоящее сраженiе должно было отразить въ себѣ всѣ особенности встрѣчнаго боя въ наиболѣе рѣзкихъ формахъ. Въ такомъ случаѣ особенное значенiе получаетъ энергiя перваго натиска встрѣчающихся войскъ, такъ какъ во встрѣчномъ бою "кто первый палку въ руки взялъ, тотъ и капралъ". Для достиженiя быстроты развитiя боя должна быть проведена децентрализацiя въ веденiи боя; особенное значенiе получаютъ угрозы флангамъ; успѣхъ долженъ быть развитъ энергичнѣйшимъ преслѣдованiемъ. Генiальность Суворова выразилась въ данномъ случаѣ въ томъ, что онъ съумѣлъ не только правильно понять свое положенiе, но и предугадать методы Макдональда. Въ этомъ можно убѣдиться изъ словъ Суворова, сказанныхъ Багратiону, командовавшему авангардомъ и просившему разрѣшенiя полководца повременить нападенiемъ, пока не подтянется хотя часть отсталыхъ, потому что въ ротахъ не насчитывалось и по 40 человѣкъ. На это Суворовъ сказалъ ему на ухо: "А у Макдональда нѣтъ и по 20-ти. Атакуй съ Богомъ. Ура!"
Исходя изъ ожидаемыхъ имъ условiй боя, Суворовъ отдаетъ еще за 3 дня до встрѣчи слѣдующiй приказъ:
Приказъ по союзной армiи.
Непрiятеля поражать холоднымъ оружiемъ, штыкомъ, саблями и пиками[10]. Артиллерiя стрѣляетъ по своему разсмотрѣнiю, почему она по линiи не расписывается[11]. Кавалерiи и казакамъ стараться непрiятелю во флангъ ворваться[12].
Въ атакѣ не удерживать[13].
Когда непрiятель будетъ сколотъ, срубленъ, тотчасъ преслѣдовать его и не давать ему времени ни собраться, ни строиться. Если непрiятель будетъ сдаваться, то его щадить; только приказывать бросать оружiе. При атакѣ кричать, чтобы непрiятель сдавался, о чемъ всѣ войска извѣстить. Не взирая на труды, преслѣдовать непрiятеля денно и нощно до тѣхъ поръ, пока истребленъ не будетъ[14].
Чтобы котлы и прочiе легкiе обозы были не въ дальнемъ разстоянiи при сближенiи къ непрiятелю, дабы по разбитiи его можно было каши варить. А, впрочемъ, побѣдители должны быть довольны взятымъ въ ранцахъ хлѣбомъ и въ манеркахъ водою.
Кавалерiя должна о фуражѣ сама пещись.
Суворовъ.
Александрiя, 3 Iюня 1799 г.
Независимо отъ этого приказа отдавались диспозицiи. Въ одной изъ нихъ отъ 1-го iюня былъ точно указанъ тотъ боевой порядокъ, въ который по правиламъ линейной тактики должны выстраиваться войска. Такимъ образомъ, приказъ по армiи отъ 3-го iюня не представлялъ собой то, что мы обыкновенно понимаемъ подъ словомъ "оперативный приказъ". Это инструкцiя, какъ дѣйствовать въ предстоящемъ бою. Полководецъ на основанiи ему одному извѣстныхъ данныхъ бралъ на себя рѣшенiе задачи выбора методовъ веденiя боя и сообщалъ это рѣшенiе до самыхъ низовъ армiи. Вотъ какъ онъ самъ выполнялъ свою мысль, чтобы "каждый воинъ понималъ свой маневръ".
Проводя свою доктрину, фельдмаршалъ Мольтке, какъ мы видѣли выше, тоже долженъ былъ считаться съ еще не созрѣвшимъ для воспрiятiя его доктрины команднымъ составомъ. По существу дѣла онъ пошелъ путемъ Суворова съ тою только разницей, что его единоличную работу онъ замѣнилъ работою коллективовъ, а именно Большимъ Генеральнымъ Штабомъ изъ лично выбранныхъ и лично подготовленныхъ имъ лицъ и еще въ томъ, что эту работу велъ въ теченiе долгихъ лѣтъ мира, натаскивая командный составъ на частныхъ случаяхъ путемъ рѣшенiя задачъ на картахъ, военныхъ игръ, полевыхъ поѣздокъ и маневровъ. Тотъ же созданный имъ органъ, но взятый въ болѣе широкихъ рамкахъ всего Генеральнаго Штаба, долженъ былъ въ случаѣ войны послужить кадромъ "подсказчиковъ" для оказавшихся несостоятельными высшихъ начальниковъ. Но сознавая, что этотъ путь очень скользкiй, въ особенности же въ области высшаго командованiя, Мольтке вставляетъ въ работу Прусскаго Генеральнаго Штаба о войнѣ 1859 года слѣдующiя строки:
"Въ большинствѣ случаевъ Главнокомандующiй предпочтетъ воспользоваться совѣтомъ. Можетъ случиться, что совѣтъ этотъ будетъ результатомъ обсужденiя многихъ лицъ, которыхъ талантъ и опытность дѣлаютъ способными вѣрно судить о положенiи дѣла; но въ этомъ случаѣ одно мнѣнiе должно господствовать надъ всѣми прочими".
История Первой мировой войны в отечественной и зарубежной литературе в основном представлена работами, анализирующими преимущественно военно-политическую, стратегическую, оперативно-тактическую и социально-экономическую составляющие. Социологическая и социально-психологическая сторона проблемы, связанная с изучением войны как социального явления, оставалась, как правило, вне поля зрения исследователей. А между тем сущность причин, по которым Россия по окончании Первой мировой войны не оказалась ни в лагере победителей, ни в стане побежденных, лежит именно в области анализа ее «живой силы» — психического состояния и социального самочувствия военнослужащих на фронте и гражданского населения в тылу.Этот пробел во многом восполняется фундаментальной работой, принадлежащей перу русского военного теоретика Николая Николаевича Головина (1875-1944).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Докладъ, прочитанный 1-го марта 1934 года.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.