Мысли объ устройствѣ будущей Россiйской вооруженной силы - [142]
На тотъ случай, когда на направленiи нашихъ шоссе не будетъ кавалерiйскихъ дивизiй, а также на случай примѣненiя бронеавтомобилей на грунтовыхъ путяхъ, мы считаемъ полезнымъ имѣть въ распоряженiи каждой изъ армiй одинъ бронеавтомобильный отрядъ состава, аналогичнаго съ тѣми, которые приданы кавалерiйскимъ дивизiямъ. Это дастъ возможность командующему армiей примѣнить этотъ отрядъ, въ совокупности или частями для поддержки линейныхъ дивизiй, наступающихъ на главныхъ направленiяхъ.
Это приводитъ насъ къ слѣдующей общей численности броневыхъ автомобилей въ будущей Россiйской армiи при программѣ "минимумъ": 10 отрядовъ, въ составѣ 40 взводовъ и 120 броневыхъ машинъ, изъ которыхъ 40 пушечныхъ и 80 пулеметныхъ.
Болѣе подробный составъ каждаго изъ бронеавтомобильныхъ отрядовъ приведенъ въ приложенiи № 1 къ этому очерку.
Примѣненiе танковъ на Русскомъ театрѣ войны.
Роль и значенiе танковъ въ минувшую и въ будущую войну подробно нами изслѣдованы въ спецiальной работѣ[284]. Къ ней мы и отсылаемъ интересующихся. Въ настоящемъ же очеркѣ мы ограничимся лишь разсмотрѣнiемъ вопроса о примѣненiи танковъ на русскомъ театрѣ военныхъ дѣйствiй, а также наиболѣе пригодное устройство танковыхъ частей въ будущей Россiйской армiи.
Какъ извѣстно, въ теченiе всей большой войны ни мы, ни наши противники на русскомъ фронтѣ танковъ не примѣняли. Первымъ опытомъ примѣненiя танковъ, въ условiяхъ русскаго театра, являются дѣйствiя ихъ во время гражданской войны въ 1918 — 1920 г.г. При этомъ нужно оговориться, что мотивы, вызвавшiе ихъ появленiе на южно-русскомъ театрѣ, съ мотивами ихъ появленiя на французскомъ фронтѣ имѣли мало общаго. Дѣйствительно, въ условiяхъ позицiонной борьбы на французскомъ фронтѣ, танкъ явился слѣдствiемъ насущной потребности въ машинѣ, способной преодолевать непрiятельскiя проволочныя загражденiiя и, благодаря этому, сократить до минимума время необходимой подготовки для атаки сильно укрѣпленнаго фронта. Въ условiяхъ нашей гражданской войны потребности въ подобнаго рода машинѣ совершенно не было. Появленiе танка на югѣ Россiи было вызвано другими соображенiями. Въ перiодъ нашей гражданской войны, совпавшей съ окончанiемъ Великой войны на французскомъ фронтѣ, танкъ былъ новинкой, которая была окружена ореоломъ машины, давшей окончательную побѣду надъ врагомъ. Танкъ былъ скорѣе "хитрой заморской игрушкой", чѣмъ средствомъ борьбы, необходимость котораго вызывалась бы реальными требованiями тогдашней обстановки. Характернымъ подтвержденiемъ сказаннаго выше можетъ служить совершенно противоестественное сведенiе, напримѣръ, въ Крымскiй перiодъ гражданской войны (1920 г.), танковъ и авiацiи въ одно организацiонное цѣлое, объединенное подъ начальствомъ одного лица (летчика).
Если съ извѣстной натяжкой можно допустить, что вторая половина кампанiи 1918 года на французскомъ фронтѣ и протекала въ условiяхъ маневренной войны, то все же между этой кампанiей и подвижной войной на югѣ Россiи въ 1918 — 20 г.г. существовало большой различiе. Маневренный перiодъ кампанiи 1918 года во Францiи протекалъ все же подъ знакомъ чрезвычайной насыщенности фронтовъ какъ живой силой, такъ и техникой и въ обстановкѣ театра съ чрезвычайно развитой сѣтью желѣзнодорожныхъ и шоссейныхъ путей[285]. Только при подобныхъ условiяхъ было и возможнымъ массовое, т. е. единственно цѣлесообразное примѣненiе танковъ. Въ противоположность сотнямъ танковъ, атакующихъ нѣмцевъ на французскихъ поляхъ сраженiя, на югѣ Россiи мы видимъ лишь единицы и самое большое десятки. Естественно, что и результаты должны были быть другими. Поэтому говорить о рѣшающей роли танковъ въ операцiяхъ гражданской войны не приходится. Отсюда и возникло довольно распространенное срели участниковъ гражданской войны мнѣнiе о полной непригодности танковъ въ маневренной войнѣ вообще, а на русскомъ театрѣ въ особенности.
Мы не склонны считать такую точку зрѣнiя правильной. Нужно лишь учесть, что примѣненiе танковъ не можетъ имѣть мѣста повсемѣстно и во всякихъ условiяхъ. Не столько даже самый характеръ войны (подвижной или позицiонный) обуславливаетъ пользу примѣненiя танковъ, сколько наличiе конкретныхъ условiй для цѣлесообразности и возможности ихъ примѣненiя. Цѣлесообразнымъ ихъ примѣненiе становится на участкахъ фронта, насыщенныхъ живой силой и техникой; возможнымъ же это примѣненiе является при наличiи соотвѣтственно оборудованной дорожной сѣти, позволяющей сосредоточенiе танковъ въ достаточномъ количествѣ. Конечно, болѣе чѣмъ вѣроятно, что подобныя условiя встрѣчаются чаще въ условiяхъ позицiонной борьбы. Но все же весьма вѣроятно созданiе подобныхъ условiй на главныхъ (наиболѣе богатыхъ путями) операцiонныхъ направленiяхъ и въ условiяхъ войны маневренной.
Германскiй Уставъ использовалъ французскiй опытъ примѣненiя танковъ (какъ извѣстно, наиболѣе богатый и обработанный), но въ то-же время внесъ въ него поправки за счетъ возможности примѣненiя ихъ въ условiяхъ нашего фронта.
Нѣмцы дѣлятъ танки на нѣсколько категорiй
История Первой мировой войны в отечественной и зарубежной литературе в основном представлена работами, анализирующими преимущественно военно-политическую, стратегическую, оперативно-тактическую и социально-экономическую составляющие. Социологическая и социально-психологическая сторона проблемы, связанная с изучением войны как социального явления, оставалась, как правило, вне поля зрения исследователей. А между тем сущность причин, по которым Россия по окончании Первой мировой войны не оказалась ни в лагере победителей, ни в стане побежденных, лежит именно в области анализа ее «живой силы» — психического состояния и социального самочувствия военнослужащих на фронте и гражданского населения в тылу.Этот пробел во многом восполняется фундаментальной работой, принадлежащей перу русского военного теоретика Николая Николаевича Головина (1875-1944).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Докладъ, прочитанный 1-го марта 1934 года.
Фридрих Великий. Гений войны — и блистательный интеллектуал, грубый солдат — и автор удивительных писем, достойных считаться шедевром эпистолярного жанра XVIII столетия, прирожденный законодатель — и ловкий политический интриган… КАК человек, характер которого был соткан из множества поразительных противоречий, стал столь ЯРКОЙ, поистине ХАРИЗМАТИЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТЬЮ? Это — лишь одна из загадок Фридриха Великого…
С чего началась борьба темнокожих рабов в Америке за право быть свободными и называть себя людьми? Как она превратилась в BLM-движение? Через что пришлось пройти на пути из трюмов невольничьих кораблей на трибуны Парламента? Американский классик, писатель, политик, просветитель и бывший раб Букер Т. Вашингтон рассказывает на страницах книги историю первых дней борьбы темнокожих за свои права. О том, как погибали невольники в трюмах кораблей, о жестоких пытках, невероятных побегах и создании системы «Подземная железная дорога», благодаря которой сотни рабов сумели сбежать от своих хозяев. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В монографии рассматриваются территориально-политические перемены на Руси в эпоху «ордынского ига», в результате которых вместо более десятка княжеств-«земель», существовавших в домонгольский период, на карте Восточной Европы остались два крупных государства – Московское и Литовское. В центре внимания способы, которыми русские князья, как московские, так и многие другие, осуществляли «примыслы» – присоединения к своим владениям иных политических образований. Рассмотрение всех случаев «примыслов» в комплексе позволяет делать выводы о характере политических процессов на восточнославянской территории в ордынскую эпоху.
Книга в трёх частях, написанная Д. П. Бутурлиным, военно-историческим писателем, участником Отечественной войны 1812 года, с 1842 года директором Императорской публичной библиотеки, с 1848 года председатель Особого комитета для надзора за печатью, не потеряла своего значения до наших дней. Обладая умением разбираться в историческом материале, автор на основании редких и ценных архивных источников, написал труд, посвященный одному из самых драматических этапов истории России – Смутному времени в России с 1584 по 1610 год.
Для русского человека имя императора Петра Великого – знаковое: одержимый идеей служения Отечеству, царь-реформатор шел вперед, следуя выбранному принципу «О Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, только бы жила Россия в благоденствии и славе». Историки писали о Петре I много и часто. Его жизнь и деяния становились предметом научных исследований, художественной прозы, поэтических произведений, облик Петра многократно отражен в изобразительном искусстве. Все это сделало образ Петра Великого еще более многогранным. Обратился к нему и автор этой книги – Александр Половцов, дипломат, этнограф, специалист по изучению языков и культуры Востока, историк искусства, собиратель и коллекционер.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.